Таракановка. Часть 2.

Sontucio, 27 марта 2007 ( редакция: 10 ноября 2018 )

К Всехсвятскому храму приписана и восстановленная в 1998 году Спасо-Преображенская часовня Братского кладбища, на Новопесчаной улице. Теперь в ней вновь служатся панихиды по убиенным воинам. И в августе 2004 года, в 100-ю годовщину со дня начала Первой мировой войны, на Братском кладбище тоже открылся исторический мемориал. Тогда в храме Всех Святых была отслужена панихида, а затем на Новопесчаную улицу направился крестный ход. А чуть раньше, 9 февраля 2004 года, в годовщину начала русско-японской войны и 100-летия подвига крейсера "Варяг", в храме прошла панихида по участникам обороны Порт-Артура, героическим морякам крейсера и всем русским воинам, воевавшим за Отечество.

Ходынское поле (Ходынский луг) расположенное ниже по течению речки Тараканови имеет очень древнюю историю. Первое упоминание о нем относится к 1389 году, когда Дмитрий Донской завещал подмосковный Ходынский луг своему сыну Юрию Дмитриевичу.

С Ходынским полем связаны события смутного времени, появление Лжедмитрия II, польская интервенция. Летом 1609 года польский король Сигизмунд III с тридцатитысячным войском двинулся в пределы Московского государства, мотивируя это тем, что он идет не для пролития христианской крови, а для установления мира и порядка. В действительности же он хотел, пользуясь смутой, посадить на престол королевича Владислава. Вот как описывает эти события Николай Мархоцкий в своей книге «История Московской войны», в главе «Сражение с москвитянами у Ходынки»:

«А мы, не зная, что неприятель пойдет следом, ушли к обозу за речку Ходынку. Она была хоть и маленькой, но обрывистой, так что отряду переправиться через нее было трудно. Здесь мы загородились от неприятеля, но не так, как следовало бы, поскольку, сойдя с широкого поля, оказались в месте более узком. Из обоза к нам прибыло четыреста человек свежей польской пехоты с несколькими небольшими пушками. Они встали на берегу той самой Ходынки. Напрасно тогда мы выстраивались к бою, имея возможность уйти без потерь.

Тут со своими гуляй-городами подошли москвитяне. Наши не знали о гуляй-городах; завидев неприятеля, они решили, что наступает только московская конница, и поскакали к ней через речку. Три казацкие хоругви встали во главе и пошли вперед, за ними поскакала гусарская хоругвь (тому кто ее вел, не стоит этим хвалиться). Когда казацкие хоругви оказались на поле, из гуляй-городов стали палить, и казаки повернули назад. А гусарская хоругвь пошла вперед и направилась прямо на конницу, надеясь, что если удастся ее смять, гуляй-города будут нашими. В ответ открылась пальба, в хоругви пало несколько лошадей, но, несмотря на это, отряд налетел на конницу. Москвитяне же, в расчете на прикрытие из гуляй-города, держались так, что приняли на себя удар копий. Затем пошли и другие хоругви, но они уже ничего не изменили. Первая хоругвь, сколько смогла охватить своими рядами, гнала москвитян в спину, другие хоругви пошли в свой черед следом, остальные обратились на гуляй-города: отбили ружья, посекли пехоту, в пушки впрягли лошадей, чтобы отвезти в обоз. Если бы мы проследили за московской конницей, победа была бы в наших руках.

Московская конница, которую оттеснила первая хоругвь, быстро уходила и, чтобы не было сумятицы, шла почти рядом с нашими. Если бы наши хоругви, не вмешиваясь не в свое дело, обратились на левое крыло, то мы бы одержали большую победу. Но произошла ошибка: хорунжий первой хоругви, который должен был следовать за своим предводителем, увидев сбоку москвитян, присоединился к тем, кто их преследовал. Хоругви, следовавшие за первой, решили, что она уже смята, и ни с того ни с сего показали спину. Москвитяне опомнились, насели на нас и погнали, разя, прямо в Ходынку. Свои гуляй-города они отбили, потому что наши хоругви все до единой вынуждены были спасаться бегством (тогда-то мне ногу и прострелили). Но это было еще не все, чем Бог нас наказал. На реке Ходынке у нас было несколько сотен пехоты, — с ее помощью мы могли бы поправить дело. Но пехотные ротмистры, похватав хоругви, побежали первыми; так что, когда дойдет до битвы, плохо, если у пеших ротмистров будут кони.

Тем временем наше войско удирало к обозу. Хорошо, что там оказался Заруцкий с несколькими сотнями донцов. У речки Хинки (Химки), где мы поставили укрепления для защиты обоза, он повел ответную стрельбу из ручного оружия. Иначе неприятель ворвался б на наших плечах прямо в обоз. Хотя победа была рядом, мы лишились тогда всей пехоты, потеряли убитыми нескольких ротмистров; немало было убито и ранено товарищей, челяди, лошадей, множество важных персон попали в плен и были увезены в Москву. Попал туда и мой свояк Адам Боженцкий. С ним впоследствии случилась целая история, когда князь Иван Шуйский подарил мне его, отпустив даром и вручив ко мне послание, — якобы ответ на мое письмо, которое Ивана Шуйского так растрогало, что он не только отпустил Боженцкого даром, позволив залечить раны (ибо тот был опасно ранен ударом сабли), но и всех пленников в московской столице кормил, а самым важным, когда тех освобождали по обмену, давал платье.»

Таракановка. Часть 2.



Таракановка. Часть 2.



Таракановка. Часть 2.



Таракановка. Часть 2.



Таракановка. Часть 2.



Таракановка. Часть 2.



Таракановка. Часть 2.



Таракановка. Часть 2.



Таракановка. Часть 2.



Таракановка. Часть 2.


Обсуждение публикации на форуме
47 комментариев, последний 16 янв. 2009