10 лет без Бродского
Он умер в Нью-Йорке, во сне, от инфаркта в возрасте 55 лет. Печальная дата для русской истории — именно в этот день умерли Петр I и Достоевский, на следующий день — Пушкин... По воле поэта, его похоронили в Венеции, в протестантской части кладбища на острове Сан-Микеле. И чем дальше от нас отстоит печальная дата его ухода, тем большее значение приобретают для нас его судьба и его поэзия.
Своеобразие философской лирики Бродского проявляется не в рассмотрении той или иной проблемы, не в высказывании той или иной мысли, а в разработке уникального, только ему присущего стиля. Увидеть, разгадать глубину — вот его поэтическое кредо. Соединение оды и элегии, создание нового поэтического текста как факта языка и речи, жизни и смерти, быта и бытия — вот его поэтическая заслуга. От его стихов веет не спящей, не останавливающейся ни на минуту мыслью. Он действительно живет не «где», а «когда».
Что сказать мне о жизни? Что оказалась длинной.
Только с горем я чувствую солидарность.
Но пока мне рот не забили глиной,
из него раздаваться будет лишь благодарность.
(«Я входил вместо дикого зверя в клетку...»)
Иосиф Бродский родился в 1940 году в Ленинграде. Отец его был журналистом и фотокорреспондентом, в годы войны - морским офицером. Мать работала бухгалтером. В 15 лет Бродский оставил школу, ушел из 8 класса и поступил фрезеровщиком на завод, затем, готовясь стать врачом, работал в больничном морге, позже освоил еще ряд профессий (кочегара, матроса, санитара, фотографа), несколько сезонов работал в геологических экспедициях. Параллельно очень серьезно занимался самообразованием, изучал польский и английский языки, отечественную и англо-американскую литературу, классическую мифологию и религиозную философию. Стихи начал писать шестнадцатилетним — первое из его известных стихотворений, «Прощай, позабудь, не обессудь...», датировано именно 1957 годом. В 1962 г. Е. Рейн знакомит его с Анной Ахматовой, предсказавшей ему славную судьбу и тяжелую жизнь. Кто сейчас не знает почти хрестоматийной истории с уголовным делом, возбужденным против 24-летнего Бродского по обвинению в тунеядстве. В январе 1964-го процесс завершился знаменитым диалогом поэта и судьи о природе тунеядства и, как следствие, пятилетней ссылкой в Архангельскую область. Однако в результате активных действий в его защиту в нашей стране (А. Ахматова, К. Чуковский, С. Маршак) и за рубежом - уже через полтора года он был освобожден и вернулся в родной город.
В 1972-м Бродский был вынужден уехать из страны, по сути оказался в изгнании и поселился в США, стал преподавать в университетах и колледжах, выступать с лекциями. С этого момента феномен Бродского становится достоянием сразу двух культур. Его сборник эссе «Меньше чем единица» в 1986 году был признан в США лучшей литературно-критической книгой. А его интонации во многом определили творческую манеру подавляющего большинства современных русских поэтов — по масштабности этого влияния Бродского можно сравнивать разве что с Пушкиным. В 1987 году гражданин США Иосиф Бродский стал пятым и самым молодым нобелевским лауреатом в истории русской литературы. А в 1991 году он стал вторым русским поэтом после А. Ахматовой, получившим мантию и диплом доктора "гонорис кауза" в Оксфорде. В том же году Библиотека конгресса США объявила его первым из неанглоязычных авторов поэтом-лауреатом, звание которого у американцев ценится значительно выше, чем Нобелевская премия.
«Если говорить о том (это достаточно непросто), какой след оставил Бродский в своей эпохе, в общей памяти, в общей судьбе, в судьбе культуры, то можно говорить о появлении принципиально нового лирического героя, — рассуждает на сайте “Радио Свобода” Яков Гордин. — Можно говорить о некотором реформировании языка. Что вообще свойственно каждому большому поэту. Это экспансия в язык совершенно новых слоев, новых интонаций, вплоть до вульгаризмов и таких временных жаргонных выражений. Можно говорить о стремлении уже зрелого Бродского снять романтическую интонацию, сделать ее невозможной для поэзии. Но мне кажется, что, несмотря на всю серьезность этих явлений, это не главное. Он не просто след некий оставил, это не та формула. Тут можно вспомнить ... фразу Ленина о воздействии на него романа “Что делать?”: “Он меня всего перепахал”. Так вот, Бродский, можно сказать, перепахал свою эпоху. Знаете, как плуг выворачивает перед глубокой вспашкой нижние пласты, и там плодородный слой достаточно глубок, это дает мощный эффект в смысле урожая. А если этот слой тонок, на поверхность выходят какие-нибудь пески, суглинки и урожай соответствующий. Вот это и произошло с культурным сознанием эпохи под воздействием, я бы сказал, титанической работы Бродского. Он показал, что может сделать человек большого таланта, если ставит перед собой, казалось бы, невыполнимую задачу. Он задал масштаб. И, может быть, это главное... Значение Бродского в том, что он вечный соперник, вечный вызов, вечный укор. Он провоцирует, если угодно, он не дает самоуспокоиться литературе. Даже если это не очевидно на уровне рацио, это, тем не менее, так. Перед его стоицизмом, его самоиронией и самосарказмом, перед его жаждой трезвости (помните, «взглянем в лицо трагедии»?), режет глаз любая интеллектуальная трусость и фальшь. Он очень усложнил жизнь культуры и людей культуры, но это, условно говоря, великий допинг».
Слово автора. Действительно, говорить о Бродском можно долго. Причем, как хорошо, так и плохо. Все, что сейчас написано и охарактеризовано в трудах критиков, можно рассматривать как первое приближение к исследованию феномена его личности.
Свои мысли о роли искусства, литературы поэзии, языка Бродский изложил в своей Нобелевской лекции. "Если искусство чему-то и учит (и художника - в первую очередь), то именно частности человеческого существования", "ощущение индивидуальности, уникальности, отдельности" превращает человека "из общественного животного в личность".
И среди преступлений этих [против литературы] наиболее тяжким является не преследование авторов, не цензурные ограничения и т. п., не предание книг костру. Существует преступление более тяжкое - пренебрежение книгами, их не-чтение. За преступление это человек расплачивается всей своей жизнью: если же преступление это совершает нация - она платит за это своей историей.
В 1979 году Бродский в одном из интервью произнес очень важное высказывание, имеющее отношение к его творчеству и, как мне думается, вобравшее в себя всю философию его творчества: "Вообще считается, что литература, как бы сказать, - о жизни, что писатель пишет о других людях, о том, что человек делает с другим человеком, и т. д. В действительности это совсем не правильно, потому что на самом деле литература не о жизни, да и сама жизнь - не о жизни, а о двух категориях, более или менее о двух: о пространстве и времени".
Для меня же, как и для многих других, И. Бродский остается одним из величайших и Последним поэтом Серебряного Века.
Стихи И. Бродского(внутренняя)
Стихи И. Бродского(внешняя)