Телеграмма
Работать я стала почтальоном по доставке телеграмм на телеграфе при 363 отделении связи.
Однажды к нам на телеграф пришла бабушка моей подруги Светы Давыдкиной. Она увидела меня, обрадовалась и очень удивилась: «А ты, что тут делаешь?»
- Я? Я здесь работаю.
- Ну и правильно делаешь. Вот наша Света устроилась к отцу на какой-то табулятор, и толку никакого. А у тебя работа и с домом рядом и денежная, особенно в день пенсии.
Если работать в первую смену, то рабочий день начинался в 8 утра и заканчивался в 15 00, вечерняя смена заканчивалась в 22 00. За все про все я получала 55 рублей. В день разносила по 20 – 25 телеграмм, а по праздникам – все 40.
Начальник телеграфа Клавдия Ивановна разбирала корреспонденцию и сортировала ее по адресам. Каждый почтальон получал свои телеграммы и уходит на доставку.
Это было время освоения Захарковского аэродрома. Одними из первых были построены дома по бульвару Яна Райниса.
Вот когда мы намучились. На телеграмме указывали точный адрес дома. Но как его найти, когда все разрыто, перегорожено и кругом одни котлованы? Дома-то на аэродроме уже стоят, но улиц еще нет, и табличек с номерами на домах тоже нет. На дворе осень, идут серые унылые дожди, а глина так и липнет к резиновым сапогам.
Надо отдать должное строителям, строили они быстро. Уже через пять лет весь аэродром был застроен. На карте города появились новые улицы: Героев Панфиловцев, Туристская, Фомичевой, Донелайтиса, Яна Райниса, Виллиса Лациса.
В то время у нас на телеграфе каждый час в ноль минут телеграфный аппарат был установлен в режим приема, а каждый час в тридцать минут – в режим отправления телеграмм. В праздничные дни работали два аппарата, так как один аппарат не укладывался в отведенное на прием и отправление время.
Полученную телеграфную ленту наклеивали на бланки телеграмм и складывали так, что прочитать содержимое было невозможно. Срочные телеграммы наклеивались на бланки с синей полосой. Их, конечно, доставляли в первую очередь. Поздравления с праздниками наклеивали на красочные бланки. К нам приходили телеграммы с определенной датой вручения. Например: « Вручить 3 октября». Не знаю, есть ли теперь такая услуга на телеграфе.
К праздникам Новые Тушинцы, а их было несколько тысяч, приурочивали новоселье. Телеграмм было так много, что мы физически не могли обслужить такой большой район. Мы их не вручали, а закидывали в почтовые ящики. Это относилось только к поздравительным телеграммам. Серьезные сообщения мы доставляли адресатам под роспись.
Как-то вечером, в сентябре пришла срочная телеграмма. Несу ее в один из домов немецкого поселка. Дом этот стоит на пересечении улиц Нелидовской и Новопоселковой. Фонарь слабо освещает постройки, дорожки и кусты акации. Я подхожу к калитке, вижу: на крыльце около двери лежит большая собака и спит. Я потопала ногами, похлопала калиткой, а собака и ухом не ведет.
Темно. Время идет, а собака не просыпается. Я еще постучала, а из дома никто не выходит. Тогда я пошла вдоль забора, зашла за угол, вижу, что одно окошко светится: значит, в доме есть люди. Решила перелезть через забор. Подошла к окну и постучала.
- Что случилось? – мужчина выглянул в окно.
- Телеграмма!
- Стойте, не шевелитесь!
Он ушел, оставив меня в растерянности. Через несколько секунд мужчина подошел ко мне на улице.
- Разве можно так рисковать? Ведь собака могла вас покусать!
- Так она же спит!
Я вручила ему телеграмму и поспешила на почту.
Во второй раз мне не повезло. Телеграмму надо было доставить в деревенский захарковский дом за сплошным высоким забором. Я подошла к калитке, постучала, но никто не ответил и калитку не открыл. Потоптавшись немного, пошла вдоль забора, надеясь, что-то увидеть. Через несколько метров я обнаружила маленькую калиточку. Только я отворила ее, как на меня с громким лаем набросилась громадная собака. На шум выбежала хозяйка и отогнала злую псину. Собака успела порвать чулок и немного покусать ногу. Телеграмму я вручила, а хозяйка оправдалась тем, что у парадной калитки был звонок, и надо было звонить.
Хромая, я добрела до почты. Ногу залили перекисью водорода и отправили домой. Сорок уколов я не делала - ведь собака была домашней!
Вот такие страшные случаи бывают на простой работе.
Как же работая на телеграфе не поздравить маму с праздником!
Я взяла самый красивый бланк телеграммы, набила самые теплые слова и попросила не бросить в почтовый ящик, а вручить ее по моему адресу. Вечером мама меня отругала за телеграмму. Оказывается, когда позвонили в дверь и на вопрос: «Кто там?» ответили: «Телеграмма!», маме стало плохо с сердцем. Она подумала, что кто-то умер. Мы ведь получали телеграммы только по такому печальному случаю. А я об этом и не подумала.
Со мной работали очень милые люди: веселый пенсионер Василий Романович, спокойная Татьяна Пылова, внимательная и заботливая Зинаида Евдокимовна Строчкова, Анна Ипатьевна Проходцева. Анна Ипатьевна по-матерински жалела меня. Когда была одна телеграмма, она брала ее себе в разноску, а мне говорила: « Посиди, отдохни, тебе еще вечером учиться надо. С улыбкой вспоминаю молодых и задорных телеграфисток Марину Рябову и Люсю. Люся никак не могла решить, за кого выходить замуж. После вечерней смены ее встречал то один молодой человек, то другой, а то и оба сразу. Мы были невольными свидетелями ее переживаний.
Все это было в далеком 1966 году.
За свою рабочую жизнь я четыре раза меняла место работы, но всегда с гордостью показывала свою трудовую книжку, где первая запись относится к 363 отделению связи.
И может быть, работа на телеграфе и дала возможность лучше узнать и полюбить мое Тушино.
10 комментариев, последний 28 окт. 2006