Выставка "ЭНДИ УОРХОЛ: ХУДОЖНИК СОВРЕМЕННОЙ ЖИЗНИ" | |
|---|---|
В пресс-релизах выставки «Энди Уорхол: Художник современной жизни» то и дело маячит некая американская алюминиевая компания Alcoa — именно с ее счетов, по-видимому, списаны суммы на устройство этой выставки. После Москвы Уорхол отправится в гастрольное турне — Петербург, затем Самара. Не обязательно смотреть выставку, чтобы догадаться: компания Alcoa открывает в этих городах филиалы. Ситуация получается, конечно же, типично уорхоловская. Он бы, наверное, не задумываясь продался c потрохами, согласившись использовать свое имя и произведения для продвижения транснациональной корпорации.
Уорхол всегда легко прогибался под клиента. Еще в 50-х, работая в рекламе, он без проблем менял проект, если того хотел заказчик. Позже угождал моделям в своих портретах. В книге «The Philosophy of Andy Warhol (From A to B and Back Again)» писал: «Всегда опускай изъяны — им не место на хорошей картине, которую ты задумал». Уорхол — первый в мировом искусстве — стал осознанно работать на публику, а теперь, после его смерти, публика может получить в работах Уорхола, будто аккумулировавших это его свойство, все, что ей угодно. В Москву привозят хорошего Уорхола. Не стереотипного, состоящего из одних кока-кол, банок супа Campbell’s и долларов. Выстроенного по хронологии и по теме. От A к B и много больше... С фотографиями «Фабрики» — знаменитой нью-йоркской мастерской; с портретами, разными: синими — Жаклин Кеннеди; красными — Мао; черно-белыми — Элвиса Пресли; с автопортретами, из которых серия 1978 года — истинные шедевры, свежие и мощные; с натюрмортами. Найдя довольно точную для сегодняшнего дня интонацию, подразумевающую скорее ностальгию по Уорхолу, нежели самого Уорхола, кураторы вместо бесконечных нарядных «кэмпбеллов» предложили измятую банку Campbell’s и банку Campbell’s с оторвавшейся этикеткой. Сейчас несколько неловко начинать препарировать вещи Уорхола с точки зрения эстетики. Эстетика безупречна. «Я сам, видите ли, думаю, что все картины должны быть одного размера и одного цвета, чтобы все они были взаимозаменяемы и никому не казалось, что его картина хуже или лучше, чем у кого-то другого». Послушать — так лучшим заказом для Уорхола стал бы проект алюминиевой чушки для Alcoa. Однако Уорхол удивительно разносторонний автор; придумав поп-арт, он умудрился наследить и во всех остальных областях, от концептуализма и неоэкпрессионизма до нью-вейва. «Моя философия вовсе не изменяет мне — это я изменяю своей философии. Я нарушаю то, что сам же проповедую, гораздо чаще, чем исполняю». Очевидно, что понимание этого художника невозможно строить на одних изображениях суповых консервов. Уорхол — это вещество со сложной молекулярной структурой, которое способно не распадаться лишь в одной среде — в городе. Поп-арт вообще и уорхоловские максимы в частности были приложимы именно к Нью-Йорку с его тусовками, магазинами, рекламами, таксистами, ресторанами и деньгами. В 70-х Уорхол писал: «Самое красивое в Токио — McDonald’s. Самое красивое в Стокгольме — McDonald’s. Самое красивое во Флоренции — McDonald’s. В Пекине и Москве нет пока ничего красивого». Спустя три года после смерти художника, в 1990-м, «Макдоналдс» появился в Москве — и Москва стала наконец красивой. В 2001 году город пел славу американскому художнику в течение недели («Неделя Уорхола в Москве»), в 2003-м выставку Уорхола спроворила московская галерея Stella Art. Нельзя сказать, чтобы в Москве последних лет ощущался какой-то особенный дефицит такого искусства. Сложился подходящий контекст: город-ревун с бесконечными возможностями. По уорхоловским дневникам заметно, как Москва последних пятнадцати лет — от «Макдоналдса» до сего момента — старательно, но, может, и неосознанно следует по орбите Нью-Йорка 60-70-х. «В 1960-х все заинтересовались друг другом. В 1970-х все друг друга побросали. В 1960-х одно накладывалось на другое. В 1970-х стало очень пусто». Антон Горленко, 6 сентября 2005 www.afisha.ru | |