18 июня будет 100 лет со дня рождения этого человека. Судьба, которого неразрывно связана с судьбой страны, а также краем коснулась нашего района.
Сериал "Завещание Ленина", который сейчас идет по ТВ отстой, конечно, но в популяризации роль сыграет.
В самом деле, почему все знают самопиарщика Солженицына, и на порядок меньше знают или читали Шаламова. И уже еще меньше знают, что тов. Солженицын совсем не такой молодец и борец, как принято думать. Достаточно взять его поступки по отношению к Шаламову.
Дискредитация Солженицына продолжается. Потихоньку. Он до сих пор опасен, он - живой упрек всей швали, которая лизала жопу власти. Да и самой власти он неудобен. Все повязаны.
Солженицын - гений. Не дело обсуждать, а тем более - осуждать гениев.
Масштаб его личности и тех, кто про него гадости говорит - такой же как у Слона и блох с той Моськи.
Галич в эмиграции погиб от удара током, вилку в розетку как надо вставить не смог... Солженицына, как Нобелевского лауреата, не посмели убить. Он десятки лет под смертью ходил.
А сейчас не читают его "Архипелаг", читают донцовых.
Простота хуже воровства.
"Зачем жалеешь ты о потере записок Байрона? Черт с ними! Слава богу, что потеряны. Он исповедался в своих стихах, невольно, увлеченный восторгом поэзии. В хладнокровной прозе он бы лгал и хитрил, то стараясь блеснуть искренностью, то марая своих врагов. Его бы уличили, как уличили Руссо - а там злоба и клевета снова бы торжествовали. Оставь любопытство толпе и будь заодно с гением. Мы знаем Байрона довольно. Видели его на троне славы, видели в мучениях великой души, видели в гробе посреди воскресающей Греции. - Охота тебе видеть его на судне. Толпа жадно читает исповеди, записки etc, потому что в подлости своей радуется унижению высокого, слабостям могущего. При открытии всякой мерзости она в восхищении. Он мал, как мы, он мерзок, как мы! Врете, подлецы: он и мал и мерзок - не так, как вы - иначе..."
levikus, 17 июня 2007, писал:
Дискредитация Солженицына продолжается. Потихоньку. Он до сих пор опасен, он - живой упрек всей швали, которая лизала жопу власти. Да и самой власти он неудобен. Все повязаны.
Солженицын - гений. Не дело обсуждать, а тем более - осуждать гениев.
Чувствую, следующая у вас буден незабвенная Боннер и прочая свора, кормящаяся на диссиденстве.
Ладно. Я лишь сказал, что Солженицын не особо хорошо проявил себя, когда высказывался о других лагерниках. В т.ч. о Шаламове. Ставите ему в плюс - пожалуйста.
Касаемо Галича - это отдельный разговор. Смеяться можно, конечно. Еврей. Сбежал из СССР. Нелепо погиб.
Ударило током, когда полез антенну поправлять. С другой стороны, есть свидетельства, что в технике он был не полный профан.
Уехал он из СССР, когда его откуда можно поисключали и на работу не брали.
Не хорошей жизни поехал искать за кордоны. Не исключаю, что мог и вернуться в конце концов из Франции обратно.
Настоящие диссиденты и борцы с властью - они так и остались в тени. А Солженицын это больше политик и тусовщик. Поэтому его все и знают.
МК интересное интервье публикует - с его подругой Ирина Сиротинской.
До этого я лично больше наталкивался на воспоминания тех, о ком она высказывается несколько неодобрительно.
Публикую текст здесь, потому что у МК есть неприятная особенность - закрывать публикации на сайте некоторое время от публичного доступа.
Три этапа лагерей — три, потом пять, потом десять лет. Вечный антагонист Солженицына. Тонкий лирик. Горький, тяжелый писатель. В последние годы жизни — больной, измученный получеловек. О Варламе Шаламове рассказывает его последняя, самая большая любовь — Ирина Сиротинская.
Очень скромно обставленная квартира. Книги, лекарства, преклонных лет кошка. Хозяйку внешне не отличить от простой пенсионерки. Но когда она вспоминает о прошлом, она на глазах молодеет. Ирина Павловна Сиротинская — самая большая любовь Варлама Шаламова. Самая сильная и потому еще, что последняя. Шаламова она все время называет местоимением — “он”, без имени, как говорят об очень близком человеке, не уходящем из памяти. Употребляет его выражения: например, горько-скептическое “прогрессивное человечество”. Ирина Павловна — единственная наследница Варлама Шаламова, его издатель и хранитель архива в РГАЛИ.
— Когда его посадили во второй раз, в 37-м, его первую жену Галину Гудзь и дочь выслали в Казахстан. После полного освобождения в 53-м они встретились и скоро развелись, столько лет разлуки не выдержала их любовь. Я с ней была знакома. От второй жены остался пасынок Сергей Неклюдов. Пасынок — это не наследник. Потом Варлам оставил завещание, где написал, что все, в чем бы ни заключалось и где бы ни находилось, в том числе авторское право, он завещает мне. Он в этом завещании назвал вторую жену и дочь бывшими родственниками и просил, чтобы они не прикасались к его вещам.
— Как вы познакомились с ним?
— Когда я пришла к нему впервые, он распахнул дверь... Это было 2 марта 66-го года. У него такие ярко-голубые глаза и могучая фигура. Викинг! А я собиралась у него наставления просить, как жить теперь, после его рассказов, когда я узнала, какова Колыма? Кроме того, хотела предложить ему отдать свой архив нам в РГАЛИ. У него лицо разгладилось, глаза стали еще более голубыми... Уходя, я спросила: “Можно к вам иногда приходить?” Он на меня посмотрел проницательно: “Приходите. Вы мне понравились”. Я говорю: “Вы мне тоже”. Он так смутился, покраснел! А меня он почему-то совсем не смутил. Хотя сначала, когда я пришла, села напротив него, около его маленького письменного столика, он смотрел на меня — как рентгеном просвечивал. Думал, не стукачка ли это.
— Он все время боялся стукачей?
— Нет! Он не боялся. К нему ходил один малоизвестный поэт, Варлам точно знал, что он стукач. Знакомый стукач — это лучшая защита! Ты знаешь, что он стукач, и говоришь ему то, что положено! Ну так вот. У меня была семья, трое детей. Я не могла ради него оставить семью. Летом после знакомства я уехала в Крым с семьей, вернулась... Пришла к нему... И как-то неожиданно очень очутилась в его объятиях. Я даже как-то растерялась. Так все началось. А в 68-м был июнь — самый счастливый месяц. Мы встречались каждый день.
Из письма Шаламова Сиротинской: “Лучший месяц моей жизни... Если бы я был футурологом, я желал бы себе будущего в вечном только что прошедшем июне. Я предсказал бы себе этот июнь, пожелал бы себе только этого июня...”
— Вы не жалеете сейчас, что расстались с ним?
— Мы поздно встретились, к сожалению... Посвятить ему жизнь я не могла, у меня дети. Да и кто знает, что было бы. “Подарком судьбы” быть очень трудно. Я была десять лет — и устала. Мы отметили десятилетие знакомства в 76-м, потом были и звонки, и письма, но... Он хранил действительно каждую мелочь, к которой я прикасалась. Он мне передал потом конвертик, где было написано “вскрыть после моей смерти”. Я вскрыла. А там — “спасибо тебе за эти годы, лучшие годы моей жизни”. А потом, уже через три года, ему не друг стал нужен, не женщина, а постоянная сиделка.
— Вы бывали у него в доме престарелых в Тушине? Есть воспоминания некоей Елены Захаровой, которая там при нем была.
— Захарову я знаю. Она, так сказать, из прогрессивного человечества. Когда добрые дела делаешь, надо делать осторожно, негромко. А они там развели... Она притащила врачей к нему. Ну что могли сказать врачи? Жил он тихонько — и пусть бы жил там, в Тушине. Была там еще такая Анис — кагэбэшница. Варлам всегда говорил: они хотят меня спихнуть в яму, а потом будут писать петиции в ООН. Они принялись писать в западную прессу с фотографиями пострашнее: “вот где держат Шаламова”. А он был доволен: у него отдельная маленькая комнатка. Кормили там хорошо. Я ходила к нему тихо, приносила ему что-нибудь, он любил яблоки. Записи делала тоже тихо, он мне диктовал, я записывала. Эта бедная наседка, стукачка, бегала слушала. А Захарова... Ну надо соображение иметь, что нельзя поднимать шум, тем более в те времена. Врачи спросили у него, какой сегодня день. Здоровый-то не всегда вспомнит: если не работаешь, не следишь за этим. Он молчит. “Который час?” А у него часов нет. Он всегда боялся, что это у него спросят. И все время мне: “День, какой день? Который час?” Я ему говорю... Но это ненадолго, потом у него в памяти опять все сбивается. К тому же он слепой и глухой. Я к нему наклонялась и говорила прямо в ухо. Говорила: премию “Свобода” тебе дали! Он говорит: где? Я говорю: во Франции. Он говорит: но премия — это деньги. Были бы деньги, сиделку можно было бы нанять. А ведь зарубежные издатели никаких гонораров не переводили. Пастернаку они чемоданами возили, а он же больной, он бы не попал в этот интернат, если бы переводили гонорар.
— В 2000-м была осквернена могила Шаламова на Кунцевском кладбище. Что там случилось? Вы наверняка знаете.
— Там была бронзовая скульптура. Это Федот Федотович Стручков делал. Варлам очень хорошо к нему относился. Свой первый гонорар за наследие Шаламова я истратила на это, я заплатила. Теперь же это ценный металл. Оказалось, пропала голова у памятника... Она была еще винтами прикручена к гранитному камню. Я расстроилась... Жалко: бронза делает лицо тоньше, чем чугун. Хорошо, что еще при жизни Федот Федотовича осталась гипсовая голова, с которой он делал бронзовую. Гипсовую голову мы отвезли в Вологду. Я собрала подписи Чухонцева, Ахмадулиной, Искандера... И написала директору Череповецкого завода. Они сделали новую голову и сами привезли сюда. Голова была ничего, даже с таким серебристым оттенком. Некто полюбопытствовал, что под серебром, поскреб сзади: а вдруг мы, как дураки, второй раз из бронзы сделали? И покрасили? Пришлось нам купить черную краску и покрасить... Сейчас опять сказали — на Кунцевском кладбище был погром. Чем это закончится для нас... Как может человек разбить памятник? Сумасшедшие, что ли? Зачем?
— Ирина Павловна, а вы смотрите фильм “Завещание Ленина”? Как он вам?
— Там есть кой-какие ляпы, а в целом хорошо. Я им уступила право экранизации. Только об одном молила, чтобы они меньше фантазировали, а больше следовали правде. Варлам ведь сам достаточно драматургичен. Капустин на него похож тем, что высокий, мощный такой. Сначала на меня эти ляпы произвели большее впечатление, чем все остальное, я расстроилась. А потом смотрю — всем нравится. Я думаю, тем, кто не читал Шаламова, это очень полезно. Кино — это популярно, а читают не все. Ведь читать его тяжело, это мне не тяжело. Я же его выпускаю, два собрания сочинений, шеститомник, а сколько однотомников, двухтомников... Я в 89-м, 90-м, 91-м опубликовала всё, все “Колымские рассказы”, и переписку, и следственные дела.
— Некоторые сейчас — да и раньше — считают Шаламова ярым антисоветчиком. Вы согласны с этим?
— Какой он ярый. Солженицын не может его простить до сих пор, что он ему не дал “Колымских рассказов”. Солженицын хотел их включить в “Архипелаг ГУЛАГ”. Шаламов отказался. Великий писатель кровью, жизнью заплатил за то, чтобы это написать, — и вдруг отдать. У них были очень плохие отношения. В РГАЛИ у нас есть сборник “Встречи с прошлым”, где печатаются неопубликованные вещи писателей. Солженицын очень любил этот сборник, а тут я дала туда кусок из Варлама. И Солженицын, который отдал нам свой архив на сохранение, и мы его сохранили, отказался писать предисловие.
— Ирина Павловна, вот уже сколько лет прошло с 82-го года, когда Шаламов умер. Каким он вам вспоминается сейчас — последние дни, болезнь? Или...
— Он вспоминается таким, каким запомнился ярче всего — когда увидела его в первый раз.
Обычно ко мнению других людей не обращаюсь, но в комментариях народ достаточно единодушен касаемо оценки Солженицина. За истину не выдаю, но лишь хочу показать, что Солженицын чисто в литературно-жизнеописательном плате против Шаламова очень проигрывает.
Солженицын чисто в литературно-жизнеописательном плате против Шаламова очень проигрывает.
Про литературные тонкости судить не буду, но как историк Солженицын склонен преувеличивать действительность в десятки раз. Есть статистика и докементы НКВД, но у Солженицина своя статистика. Если интересно могу выложить мемуара одного з/к "Иной ГУЛАГ".
Глянув последний фильм, - не очень-то верую в то, что В. Шаламов так уж, судя по предыдущим постам, - имел и осуществлял желание быть преданным сторонником своей РОДИНЫ...?
Все, на мой взгляд, его пропагандистские (антисоветские), и невоспринимаемые ни в былое время, и уж тем более в нынешнее.... - не имеют перед и под собой явных фактов...
Мне кажется, да, судя и по откликам из и-нета, что этот, якобы всеми обижанный и-нетом - антисоветчик, вел свою, сугубо "минусовую", а как факт, - никем не принятую точку зрения, на личностное отношение, т.е, на СОВЕТСКУЮ ВЛАСТЬ, якобы, по его монологам, "вогнавшим его "мысль молодую" в соцдепрессию (и раньше и более..., чем на момент 1991 года!
И если этот горе-он - до своей смерти стоял на обратной стороне, - то туда ему - глупому "старцу-словоблуду" и дорога!
И если он, давно от нас всех ушедший, до сих пор, якобы - "великий" и СТАЛИНЫМ уничтоженный "чудо-философ" в упоение своей "неприкаянной души" пытается нас в предсмертно-ничтожном "завещании" вовлечь на, якобы, "свой" путь ИСТИННЫЙ...., - пусть лучше покоится в "ненависти к социалистическому строю" и не трвожит своей бред-мыслью трудоспособное население.
Он-то, (ВАРЛААМОШАЛАВИН) знал в своё время, "каким богатейчикам-скоробогачам" это НА РУКУ, ну и, разумеется - ему самому...-вечно-кем-то-обиженному, получающему от своих же соратников неслабые барыши в просторный свой кармашек-антисоветский!!!