Павильон Елизаветино (начало 1770-х г.г. - начало 1940-х г.г.)

«Для моего отца я была божеством: он не отказывал самым глупым моим капризам»,- вспоминала Елизавета Петровна Стрешнева. Как ни баловал ее отец, но не соглашался на брак с Федором Ивановичем Глебовым.

Доводы отца были простые: он намного старше дочери, вдовец, да еще с ребенком. Федор Иванович Глебов - участник семилетней и русско-турецкой войн, генерал-аншеф, кавалер множества орденов, блестящий екатерининский вельможа, крупный земельный магнат, сын генерал-аншефа и сенатора И.Ф. Глебова. Породниться с таким человеком – отличная партия для Стрешневых.

Просто отец, безумно любивший свою дочь, не хотел с ней расставаться.

Через год после смерти отца они поженились. Так, в 1772 году породнились две знатнейшие боярские фамилии России - Глебовы и Стрешневы.

Федор Иванович обожал молодую жену.

Елизавета Петровна к мужу относилась с большим почтением, и когда военные обязанности вынуждали его подолгу отсутствовать, отправляла ему дважды в день письма.

Лето они старались проводить в подмосковном имении Покровское.

По приезде в усадьбу Елизавета Петровна заказывала обыкновенно с дороги баню в соседнем поместье, за парком. Однажды она обмолвилась мужу, что хорошо бы иметь свой домик для отдыха. Муж Федор Иванович Глебов ничего не ответил, но к следующему отпуску приготовил любимой жене сюрприз. В версте от усадебного особняка, на берегу Химки, на вершине высокого обрыва, он выстроил изящный двухэтажный ванный домик и назвал его в честь супруги «Елизаветино». Домик в классическом стиле так понравился Елизавете Петровне, что она пожелала остаться в нем на все лето. С тех пор она всегда по очереди проводила одно лето в Елизаветине, а другое – в усадебном доме в Покровском.

Вот как описывает «Елизаветино» барон Н.Н. Врангель, искусствовед начала XX века: "Дом стоит над гигантским обрывом, поросшим густым лесом, который кажется мелким кустарником, уходящим вдаль. Дом полон дивных английских гравюр, хороших старых копий с семейных портретов. И на каждом шагу, в каждой комнате кажется, будто бродят тени тех, кто здесь жил. В красной маленькой гостиной виднеется надпись: "16 июля 1775 года Императрица Екатерина Великая изволила посетить Елизаветино и кушать чай у владелицы оного Елизаветы Петровны Глебовой-Стрешневой".

В обществе Елизавета Петровна слыла образованной женщиной, в ее доме имелись хорошая библиотека и специальное кресло под окном для чтения. Она была хорошо знакома с Н.М. Карамзиным, которому нередко предоставляла павильон «Елизаветино» для отдыха и работы над страницами "Истории Государства Российского".

После смерти хозяйки имение Покровское-Стрешнево все чаще стали называть Покровское-Глебово, поскольку в фамилии членов семьи на первом месте стояло Глебовы.

Внучка Елизаветы Петровны, Наталья Петровна в 1839 году вышла замуж за помещика Эстляндской губернии Фридриха фон Бреверн.

В 1862 году их дочь Евгения Федоровна Бреверн вышла замуж за князя Михаила Валентиновича Шаховского (1836-1892). В 1864 году Михаил Валентинович не только получил фамилию и герб рода Глебовых-Стрешневых, но и стал владельцем огромного состояния жены. 5 октября 1866 года был утвержден герб Шаховских-Глебовых-Стрешневых.

Незадолго до Первой мировой войны Евгения Федоровна в знак признательности и преклонения перед талантом художницы театрального костюма Надежды Петровны Ламановой подарила ей имение Елизаветино. В годы войны Надежда Петровна организовала там на свои средства госпиталь для раненых солдат. Впрочем, такие госпитали – в меру своих сил – устраивали многие обеспеченные женщины по всей России по примеру императрицы и ее дочерей, которые на время войны стали сестрами милосердия: ни одна русская дама не желала прослыть «непатриоткой".

Имя Надежды Ламановой было знакомо в России каждому образованному человеку. Сочетание слов "платье от Ламановой" звучало так же естественно, как "булки от Филиппова", "фрукты от Елисеева" или "коньяк от Шустова". Поставщица двора Ея Императорского Величества до революции "одевала" царскую семью, аристократический и артистический бомонд.

После революции за дворянское происхождение Ламанову и ее мужа Андрея Каютова арестовали. Их освобождению способствовали друзья, среди которых был и Максим Горький, и авторитет самой Ламановой, которую знала вся Москва.

Существует другая версия, что в обмен на свободу ей предложили создание нового костюма для советского народа.

В октябре 1941 года Ламанова должна была эвакуироваться вместе с Художественным театром. Из-за задержки, связанной с болезнью младшей сестры, она опоздала на сборный пункт – коллеги ее не дождались. Она бросилась к Большому театру, с которым сотрудничала, села передохнуть в скверике — и здесь с ней случился сердечный приступ. Надежда Петровна Ламанова умерла 14 октября 1941 года в центре Москвы, напротив грандиозного храма искусств, увенчанного квадригой Аполлона — бога, которому она бесстрашно служила всю свою долгую жизнь.

После революции Покровское-Стрешнево и все имущество княгини Шаховской-Глебовой-Стрешневой национализировали. Ей оставили одну небольшую комнату в ее бывшем доме на Большой Никитской.

В 1919 году 73-летнюю женщину арестовали представители ЧК, обвинения были политическими. Трибунал приговорил Евгению Федоровну к заключению. Два с половиной года Шаховская пробыла в Таганской тюрьме, а затем дело прекратили, и арестантку выпустили. После выхода из тюрьмы Евгения Федоровна смогла выехать на границу, и последние два года жизни провела в Париже. Благодаря тому, что значительная часть капиталов Шаховских-Глебовых-Стрешневых всегда хранилась за границей, в свои последние дни княгиня не знала нужды. Умерла Евгения Федоровна в 1924 году, похоронена в Париже.