Прощание со Спасом

Тушинская принцесса

Вскоре сюда в Тушино привезли находившуюся в заточении жену первого самозванца и она узнала в “Тушинском воре” своего первого мужа! Правда это было достигнуто после многих уговоров гетмана Сапеги и князя Моссальского... М. Мнишек согласилась стать женою и царицей Лжедмитрия c условием, что он не будет жить и спать с нею как с женою, пока не овладеет российским престолом. На следующий день гетман Сапега повёз её в Тушино, где посреди войска мнимые супруги бросились друг другу в объятия....

Вдова Лжедмитрия I – полька Марина Мнишек, узнавшая в "Тушинском воре" своего бывшего мужа

Четыре месяца провела здесь в Тушине Мария Мнишек. А потом уехала к себе в Польшу. “Тушинский вор” был ей противен... В январе 1609 года Марина писала отцу: “Я нахожусь в печали как по причине вашего отъезда, так и потому, что простилась с вами не так, как хотелось. Я надеялась услышать из ваших уст благословение, но, видно, я того недостойна. Слёзно и умилённо прошу вас, если я когда-нибудь по неосторожности, по глупости, по молодости или по горячности оскорбила вас, простите меня и пошлите дочери вашей благословение... Как будете писать его царской милости, упомяните и обо мне, чтоб он оказывал мне любовь и уважение, а я обещаю вам исполнить всё, что вы мне поручили, и вести себя так, как вы мне повелели...”

Но ответа Марина так и не получила...Она просила бархата на платье – и тоже без ответа. В марте того же года она опять пишет отцу письмо и жаловалась, что с нею поступают не так, как было обещано, что в Москве отец с нею кушал вкусных лососей и пил старое вино, а в Тушине нет не того ни другого...

5 января Марина отправила письмо из Тушина польскому королю Сигизмунду: “Если кем на свете играла судьба, то, конечное, мною. Из шляхетского звания она возвела меня на высоту московского престола только для того, чтобы бросить в ужасное заключение. Всё отняла у меня судьба: остались только справедливость и право на московский престол, обеспеченное коронациею, утверждённое признанием за мною титула московской царицы, укреплённое двойною присягою всех сословий Московского государства. Я уверена, что ваше величество по мудрости своей щедро вознаградит и меня, и моё семейство, которое достигло этой цели с потерею прав и большими издержками, а это неминуемо будет важною причиною к возвращению мне моего государства в союзе с вашим королевским величеством...”

А Тушинский лагерь отстраивался. Строились избы и землянки. А рядом с лагерем стоял обоз купцов – их было около трёх тысяч. В Тушинском лагере велась разгульная жизнь, поляки приказывали населению делать для них вино и варить пиво. Отовсюду с окрестностей в Тушино привозили хлеб, масло, гнали скот. Но особенно много там было водки...

Василию Шуйскому тем временем удалось собрать стотысячную армию, которую он выдвинул к речке Ходынке и к селу Всехсвятскому, а в Хорошеве разместил наемную татарскую конницу. Вторая линия русского войска, возглавляемая самим царем, заняла позиции в районе Пресни и Ваганькова. Враждующие силы разделяли Всехсвятская и Хорошевская рощи, между которыми проходила от Пресни через центр Ходынского поля тогдашняя Большая Волоколамская дорога.

Царское войско не предпринимало наступательных действий. Василий Шуйский вел переговоры с послами польского короля, которые обещали, что все польские наемники оставят войско Лжедмитрия. За это время разведчики “Тушинского вора” изучали месторасположение русских войск. Наконец, пришло известие, что договор с послами короля Сигизмунда заключен, в ознаменование чего послам были переданы Марина Мнишек, и поляки, находившиеся в русском плену в Ярославле.

Ещё один участник Смутного времени, покровитель Марины Мнишек - польский король Сигизмунд III (1566-1632)

Но воспользовавшись доверчивостью Василия Шуйского и его полководцев, тушинское войско во главе с Лжедмитрием и польским гетманом Рожинским ночью напало на русские полки. Под прикрытием заповедных рощ, которые ограничивали возможность наблюдения для русской стражи, польская кавалерия ворвалась в спящий русский стан. В это же время казаки под руководством атамана Заруцкого обрушились на татарскую конницу, размещенную около села Хорошева, и обратили ее в бегство. "Произошло великое побоище, - писал польский наемник Марховецкий, - мертвых легло по счету самих москалей 14 тысяч... Орудия и весь обоз были захвачены."

Вместе с русскими воинами погибли и мирные купцы, расположившиеся лагерем рядом с войском. Бой продолжался до рассвета, однако значительная часть русских воинов отошла в сторону Москвы, перестроила свои ряды и стала готовиться к контрнаступлению. Утром сражение возобновилось. Бой был упорный, и только к середине дня наступил перелом. Шуйскому пришлось пустить в дело все свои резервы: "И царя Василия ратные люди и стольники и стряпчие и жильцы посланы на бой, и с литвой бились, и литву гоняли до речки до Химки".

Но ни одна сторона не добилась решающей победы. После этого сражения Василий Шуйский отвел армию в Москву, под защиту стен Кремля. А новые отряды грабителей стекались к "Тушинскому вору". Его Тушинский лагерь превратился в большой город, плотно застроенный избами, землянками и палатками, по своей территории в несколько раз превосходивший Московский Кремль. В войске Лжедмитрия было 30 тысяч украинских и 15 тысяч донских казаков, 20 тысяч польских военных наемников. Многие бояре и дворяне оставили Москву и перешли к самозванцу. В Тушине была создана своя боярская дума во главе с боярами М. Салтыковым и Д. Трубецким и был избран свой патриарх - захваченный в плен ростовский митрополит Филарет Романов, которого привезли в Тушино как пленника, связанным в татарском балахоне. Почти два года Россия имела две столицы, двух царей и двух патриархов.

Патриарх Тушина - митрополит Филарет Романов