Моё советское детство.
Уже в середине июня вода в канале прогревается, и мы каждое утро спешим купаться. Когда мне было лет 5-6, мы бегали на «трудики» на пляж. Прямо за спортивным комплексом по ул. Досфлота д. 10 была березовая аллея, травяная лужайка, затем песчаный берег, где было совсем неглубоко. Там мы учились плавать. Совсем рядом, чуть правее, за буйно цветущими кустами шиповника был бетонный причал и деревянные мостики. Видимо тоже для причаливания парусных лодок. Народ постарше даже бегал туда нырять с этих мостиков.
Потом территорию песчаного берега огородили бетонными плитами, а территорию комплекса – забором. Кажется, одно время, даже собаками территория охранялась.
С этих самых пор мы стали бегать купаться на «пластмасску» или это место еще называлось «зелеными воротами». Это территория лодочной станции. Вход туда был через зеленые ворота. А вот почему «пластмасска» до сих пор для меня осталось загадкой. Множество пластиковых синих лодок на станции возможно дало это название («пластик» - «пластмасса»). Это название нам перешло от старших братьев и сестер. На территории лодочной станции тоже были деревянные мостки для лодок. Одно время, даже можно было брать лодку покататься (для старших), при этом нужно было оставить паспорт в залог. Один раз, моя старшая сестра и ее подруги взяли меня на лодку и прикрыли полотенцем, пригнув ко дну, потому как маленьких брать воспрещалось. Всю дорогу мне не давали высунуть носа из-под полотенца, боялись, что «лодочники» увидят. Эту поездку помню до сих пор. Покаталась, называется.
Набережная лодочной станции не была официальным городским пляжем. Поэтому место для загорания, мы выбирали где придется. Если берег был занят, шли за кустарник, там между ровно постриженных аллеек можно было расположиться. Но загорали мы, в основном, набегу. Искупаемся до мурашек, трусы не успеют обсохнуть – опять нырь!!! Золотое было время. Душещипательными были походы «на глубину». Играли в мяч прямо в воде. Матрас был роскошью. Плавали на нем по очереди, и пока один плавает, другие, вокруг, строят ему всякие козни, типа подтапливания или обрызгивания, а то и переворачивали матрасик то. Во как.
Особым восторгом были волны, которые мы «ловили» после проезда баржи или моторки. Иногда боком проплывали теплоходы, разворачиваясь перед причалом. При отчаливании с речного вокзала непременно звучал марш «Прощание славянки» (звучит до сих пор).
Как-то, в одно лето, неожиданно появились деревянные лежаки. Их занимали первые пришедшие на пляж. Были такие фанатики загорания, что к концу лета напоминали жителей далекого Африканского континента. Малышня возилась с песчаными замками, кто-то играл в карты, кто-то в бадминтон и волейбол.
Итак, пляжное время у нас было до обеда. Съедобный «перехват» уничтожался почти сразу после первого захода в воду. Печенье, ягоды, неизменно бутылочка кваску (стеклянная, обычно водочная или пивная с закупоренным бумажным пыжиком горлышком). Накупавшись до дурноты мы неохотно, немного обалдевшие от жары, плелись домой на обед. После обеда, святое дело было пойти за мороженым. Вообще, поход за мороженым (или за кукурузными сладкими хлопьями в булочной на Лодочной 29) у нас во дворе вытекал в коллективное шествие к Восточному мосту до ближайшей мороженицы. Сорта мороженого того Советского времени помню прекрасно.
– фруктовое, в бумажном стаканчике (7 копеек)
- «Крем-брюле» брикетик с вафлями с двух сторон (кажется 11 копеек)
- «Ленинградское» молочное в шоколадной глазури.
- вафельный стаканчик с розочкой (19 копек)
- «Бородино» или «Лакомка» - круглый батончик в «шоколаде»
- Шоколадный батончик в шоколадной глазури с орешками (28 копеек – ЛЮБИМЫЙ)
- сливочный брикет (48 копеек)
- рожок вафельный (15 копеек – боооольшая редкость)
Позднее эскимо на палочке в обертке. К Олимпиаде 80 появились и другие сорта, но как-то быстро все опять исчезло. Помню, что еще раньше было эскимо на тонкой круглой палочке в серебристой обертке, но в очень моем раннем детстве. Как-то отложилось, что ехали к бабушке за город и у ближайшего метро «Сокол» мне купили такое эскимо.
«Мороженица» стояла близ дома 9 корп. 1 по Лодочной улице (ныне снесено).
В этом доме находился магазин №37. Когда-то очень давно, там стоял аппарат-вертушка. Он представлял собой подставку с подвесными прозрачными воронками, наполненными разными соками из трехлитровых банок. Продавец открывала краник снизу воронки, и в стакан лилась рубиновая или янтарная жидкость фруктового сока. Стаканы были стеклянными и мылись тут же в специальной мойке-фонтанчике. Мужики часто тырили стаканы, чтобы отдохнуть на берегу у пивной в народе прозванной «Утопленник» или «Поплавок».
На улице, рядом с магазином была дверь, где стоял специальный миксер, который изготавливал молочный коктейль за 10 копеек (мороженое+сироп+молоко), который приятно похрустывал льдинками на зубах. Там же принимали стеклянную тару и разливали квас. Еще, это место запомнилось тем, что там можно было купить нашу советскую, только что появившуюся в продаже яблочную жвачку в зеленой блестящей обертке.
Когда мы стали постарше, то дефилировали по ул. Свободы в сторону Подмосковной к автоматам с газированной водой.
Если было в кармане несколько монет, то можно было попить газ. водички с двойным или тройным сиропом. Сироп выливался первым, поэтому, можно быстро вынув стакан, слить 1-копеечную воду и бросив монетку снова наполнить стакан сиропом.
Из дошедших до нашего времени конфет моего детства помню шоколадные батончики, «раковые шейки» и «гусиные лапки», «момпансье», «белочка», «мишка косолапый» и «мишка на севере», «а ну-ка, отними», «петушок», «клубника со сливками» и «барбариска», мамины любимые «цитрон».
У мамы в серванте всегда стояла среди рюмочек и стопочек маленькая бутылочка трехзвездного коньяка и вазочка с конфетами.
Все это было «для гостей», так как чай в бутылочке периодически менялся, а «конфеты» были заполнены брикетиками черного хлеба.
Еще одна примета моего детства, когда «было модным» держать кур на балконе. Их выращивали с желтых цыплят до зрелого мясистого возраста, с ранней весны до поздней осени. Каждое утро, день и вечер наша улица оглашалась петушиным пением. Причем, многие не умеющие петь петухи не уступали голосистым певцам. Это выходило ужасно, но громко.
Лето заканчивалось вместе с каникулами и все возвращались домой загорелые, с массой анекдотиков и летних историй. Кажется, что это было не со мной, или в какой-то другой далекой жизни с треугольными пакетиками молока и калорийными булочками. Тогда мама и папа были совсем молодыми, и у меня все еще было впереди.
...Куда уходит детство?
Не в дальние края,
К ребятам по соседству,
К таким же, как и я.
Не в дальние края,
К ребятам по соседству,
К таким же, как и я.
Оно уйдет неслышно,
Пока весь город спит.
И писем не напишет,
И врядли позвонит...
Пока весь город спит.
И писем не напишет,
И врядли позвонит...
208 комментариев, последний 20 июня