Канал имени Москвы является одним из самых замечательных гидротехнических сооружений.
«Памятные места Московской области», 1960
Тоннель, как на любой дороге. Проезжают трамваи, машины. Можно и пешком пройти, спустившись по небольшому наклону, и не знать, что ныряешь под Волгу.
Течет над головой прохожих, над вереницами машин другой поток—волжской воды, никому не мешая, не давая о себе знать ни разливами, ни ледоходом, потому что катится по руслу канала. Его не видишь из окон автобусов, так как устроен он над тоннелем, Волоколамским шоссе — вторым этажом.
Стоит лишь подняться по склону насыпи, как все меняется: шоссе, транспорт, дома, суша опускаются, а перед глазами возникает другой вид — берега, башни, корабли, вода. Вряд ли где еще за несколько секунд так резко обновляется московский пейзаж. Видишь канал имени Москвы, замечательное гидротехническое сооружение земли. Таким оно было в год строительства, таким осталось и по сей день.
Идешь по высокому насыпному берегу, и Москва с него не кажется такой большой, потому что на пути возникают ряды высоких башен, увенчанных скрещенными якорями, массивные тумбы причалов, большая вода Химкинского водохранилища, а на нем рейд: белые суда, мачта со звездой, утвердившая за столицей славу города-порта пяти морей.
Сразу холодает, свежеет. Вода давно остыла, но речной путь не закрыт. Почти весь ноябрь корабли идут через Москву, значит, проходят через канал и шлюзы. Их больше всего в Тушине, где невдалеке друг от друга расположились самые протяженные, самые известные на канале шлюзы номер 7 и 8. Они образуют огромные лестничные марши. У каждого шлюза бетонные пороги, плавучие ступени, по ним опускается волжская вода.
С ней вместе проходят корабли, а также рыба. Она тоже научилась шлюзоваться. В том, что это так, убеждают рыбаки с удочками вдоль берегов.
Стоя у тушинских башен под якорями, видишь всю картину в целом и понимаешь, зачем пришлось перевернуть горы земли, насыпать дамбу, перегородить Волоколамское шоссе. С одной стороны на вершине возвышенности раскинулось водохранилище. Сюда подошла вода Волги. А с другой, где русло Москвы-реки, земля резко обрывается, спускается уступами. Вот здесь и пришлось устроить шлюзы. Иначе кораблям не одолеть такой горы. На 32 метра, четыре раза попадая в шлюзы, опускается волжская вода в этом месте, перед тем как слиться с Москвой-рекой.
— Пришлось на этом перепаде высот построить две пары шлюзов, мы их называем двухкамерными,— рассказывает главный инженер Тушинского района гидросооружений Сергей Герасимович Беляков,— больше вы таких нигде не увидите. Корабли здесь сначала входят в одну камеру, потом в другую, затем проходят с километр своим ходом и снова попадают в две такие же камеры, пока не выйдут на большую воду.
Стоим в середине лестничного марша шлюза номер 7, запирающего вход в Химкинское водохранилище. Затвор — ворота, как у древней крепости, они высокие, тяжелые, потемневшие от времени. Сделаны из стали. Выдерживают напор столба воды высотой в 10 метров.
По сторонам затвора — две глубокие камеры. Вода спущена, и видны почерневший бетон, пазы в стенах, где устроены плавучие рамы — крюки для швартовки судов. В такую камеру может зайти любой, самый большой речной корабль или несколько средних и мелких.
Ворота, до сих пор недвижимые, вдруг оживают. Тишину нарушает шум моторов и воды. На глазах она прибывает. У ворот бурлит волна, покрываясь белой пеной, шумит, играет,
На канале имени Москвы
словно водопад. За 12 минут камера наполнилась так, что уровень воды в ней сравнялся с уровнем водохранилища.
А теперь, зайдя в башню, вижу между ее этажами натянутые, как струна, цепи. Они приподнимают щит, открывают путь воде из верхней камеры в нижнюю. У ворот белеет пена, точно указывая место воронок, куда незаметно проваливается масса воды, чтобы по другую сторону затвора вынырнуть белой упругой волной. К этой воронке лучше не приближаться: затянет.
Так и катится по бетонным ступеням вода, то наполняя, то опорожняя камеры. Вместе с ней перемещаются вверх и вниз корабли.
С верхнего этажа башни видишь их мачты издалека. На самом верху находится пульт управления. Отсюда нажатием кнопки управляет потоками воды, распахивает и закрывает ворота диспетчер. У нее под рукой есть радио, телефон, а также бинокль. Вижу через его стекла, как вдали, со стороны Москвы-реки, движутся грузовое судно «Волго-Балт» и большая речная самоходная баржа. Они идут из Западного порта.
Прежде таких больших судов, как «Волго-Балт», не было. Заходит один такой «дредноут» в камеру и заполняет ее наполовину, прижимаясь к бетонной стенке. Швартуются корабли обязательно двумя концами. Иначе разобьются сами и бетонные стенки повредят. Вода только кажется тихой. А когда движется, то легко раскачивает многотонные посудины.
— Началось наполнение! Будьте внимательны! — говорит диспетчер по радио капитанам.
Их голоса слышны в эфире. Вступает в разговор и третий корабль, подходящий к верхней голове шлюза.
— Оставьте местечко!—просит он диспетчера, имея в виду место у стенки камеры. Кто бы подумал, что в ноябре так тесно на реке.
— До свидания,— прощается она до весны с проходящим под окнами башни «Волго-Балтом».
— А мы еще вернемся,— доносится с баржи.— Песок привезем.
Корабли медленно выплывают из шлюза в Химкинское водохранилище. И не надо бинокля, чтобы увидеть, как навстречу идут два других корабля, жаждущих побыстрее пройти по ступеням длинной лестницы. На большой воде они идут без ограничения скорости, в берегах канала делают по 12 километров в час, а в шлюзах — самый малый ход. Суда стали настолько велики и тяжелы, а волна от них так сильна, что может размыть берега.
У Тушина они подняты. Река — над городом. Волга течет по верху дамбы. Значит, за стихией нужен глаз да глаз. На склонах канала приборы следят за уровнем грунтовых вод. У наблюдательных скважин глубина достигает 20 метров. Дно канала обложено слоем глины, она образует прочный защитный слой, не дающий просочиться волжской воде в грунт.
— А случалось, что она уходила?
— Нет, такого никогда не бывало. Наблюдаем за ней день и ночь.
Скоро река замерзнет. Покроется льдом водохранилище. В камерах по очереди будут спускать воду, обнажать щиты, дно. Начнется ремонт сложного разноликого хозяйства, где сосредоточены громоздкие механизмы, электротехника и гидроустройства.
Лед появится и в шлюзах. Но у бурлящих ворот воде не дают замерзнуть, разгоняют ее винтами, перемещают теплые потоки со дна вверх, чтобы лед не жал на затворы.
А ранним апрелем створки ворот распахнутся, дадут дорогу весне, навигации, рукотворному притоку Волги, идущему к столице нашей Родины.