Немецкие специалисты

Разработка системы ПВО Москвы

В 1947 году в структурах Министерства вооружения СССР появилась новая организация – «Специальное бюро № 1», сокращенно СБ-1. Ее директором стал П. Н. Куксенко, главным инженером был назначен С. Л. Берия, только что закончивший Военную академию. Кто-то из остряков придумал и расшифровку названия СБ-1: «Сын Берия» или «Сергей Берия».

Первой разработкой СБ-1 была система «воздух-море» (шифр – «Комета»), удостоенная в 1952 году Сталинской премии.

В августе 1950 года было принято решение о создании системы ПВО Москвы. Для этого была создана мощная научно-конструкторская организация во главе с КБ-1, созданная на базе СК-1. Система ПВО Москвы получила условное наименование – система «Беркут».

С первых дней работы над системой ПВО Москвы разработчики столкнулись с целым рядом сложнейших теоретических, конструкторско-технологических задач. Остро не хватало высококвалифицированных кадров, в частности инженеров, разработчиков. Поэтому пришлось привлекать для работы не только отбывающих срок наших специалистов, но и немцев из побеждённой Германии.

«По мере расширения КБ-1 в нем появились два «немецких» отдела, разбавленных русскими специалистами, и один конструкторский отдел, большинство которого составляли заключенные. Создавались и отделы, в которых не было ни немцев, ни заключенных, хотя к некоторым из них прикреплялись 1-2 заключенных. Общая тенденция в руководстве отделами заключалась в том, что начальниками отделов (администраторами) назначались офицеры, а знающие дело специалисты назначались техническими руководителями...

Используя свои возможности, Л. Берия перевез вначале в ОКБ-3, а затем и в КБ-1 всю немецкую фирму «Аскания», разрабатывавшую во время войны системы управления для немецких ракет Фау-1 и Фау-2. В разработке системы «Беркут» немецкие специалисты занимались отдельными вопросами и не допускались к обсуждению результатов испытаний.

Личный состав ОКБ-3 на тот момент состоял из 60 немецких и советских специалистов во главе с техническим руководителем доктором Вольдемаром Меллером. Наибольший практический вклад внес доктор Ганс Хох, немецкий специалист, который добровольно работал в СССР, вначале в НИИ-88, а затем с 1950 года - в КБ-1».

В своих воспоминаниях о Хохе Горельков пишет: «Доктор Хох, научный руководитель нашей лаборатории, получал 7000 рублей, а я, старший инженер, - 1500. Причём половину денег он, как и его соотечественники, мог переводить в немецкие марки и отсылать в Германию. Пока Хох работал у нас, на эти деньги его отец купил под Веной имение. Он всем показывал фотографию этого имения. Скупал и антиквариат».

В 1953 году после смерти Сталина и ареста Берии работа этого спецконтингента была завершена. Наших заключенных освободили и предложили остаться работать на предприятии, но большинство отказались. Что касается немцев, то их в том же году отправили в Абхазию, в поселок Бабушеры.

При этом система «Беркут» была переименована в С-25, так как в ее наименовании заподозрили намек на фамилии двух главных конструкторов: БЕРия + КУксенко. Главным конструктором С-25 был назначен Расплетин.

25 мая 1953 года управляемой зенитной ракетой был впервые сбит самолет-мишень Ла-17, а сама стационарная зенитно-ракетная система С-25 Беркут была принята на вооружение в 1955 году.

С 1955 года и по настоящее время предприятие КБ-1, оно же МКБ-Стрела, оно же ЦКБ-Алмаз, оно же ОАО «ГСКБ Концерна ПВО „Алмаз-Антей“» разрабатывает и выпускает зенитные ракетные комплексы, составляющие основу вооружения отечественных войск ПВО: С-25, С-75, С-125, С-300, С-400. Эти комплексы зарекомендовали себя высокими тактико-техническими характеристиками и поставляются на экспорт в ряд стран мира.

Из воспоминаний Хельмута Бройнигера, работавшего в КБ-1:

Хельмут Бройнингер с сыном Карлом и дочкой, родившейся в Тушине. 2003

Две группы немецких Специалистов бывали после войны в Тушино:

1. Первая группа из приблизительно 45 специалистов, вместе с семьями всего около 150 человек, жила с конца 1946г до лета 1949г около Восточного моста через нижней части реки Сходни. Место работы было близко.

2. Вторая группа немецких специалистов, к которой принадлежал тоже я, образовалась в конце 1950г из специалистов, которые сначала работали в разных местах Советского Союза (я, например, в Куйбышеве). Эта группа пришла в Тушино в августе 1951 года. Она находилась там, в обнесённом забором посёлке имени Сто. Это название пришло от того, что там были около ста маленьких так называемых „немецких“ и „финских“ домов. В этом сторожённом посёлке были тоже клуб, магазин и семилетняя школа. Поликлиника находилась вне забора.

Главная улица нашего посёлка была Сходненская улица. Я жил с моей семьей в Первой Первомайской улице 31. Наша дочь родилась в январе 1953 года. В конце 1953 года мы были 97 специалистов и со членами семей в общем 240 человек. Наш почтовый адрес был „Москва, почтамт, п.я. 908“.

Наше место работы было в Москве около Сокола, дом 4 по Ленинградскому шоссе. Во второй половине 1955 года мы уехали в Сухуми (там решались проблемы создания ядерного и термоядерного оружия), откуда мы вернулись в 1958 г. в ФРГ.

А вот воспоминания сына Хельмута Бройнигера – Карла:

"Я, ребенок немецкого специалиста, жил с 1951 по 1955 г.г. в Тушине в поселке примерно с 240 другими немцами, а перед этим мы жили 4 года в Куйбышеве.

В поселке насчитывалось около 100 домов, так называемых "немецких" - для 1 семьи и "финских" - для 2-х семей. Поселок был окружен высоким забором и хорошо охранялся. Родители могли покидать поселок только в сопровождении надсмотрщика, даже во время прогулок по лесу или купания в канале. В больничной палате также обязательно находился сотрудник КГБ. Только мы, дети, могли одни без сопровождения оставлять поселок.

Карл Бройнингер

Мне тогда было 7 лет и у меня, например, было задание каждый день покупать поблизости 2 л молока у крестьянина. Для этого я должен был проходить около 1 км, также и зимой при 30-градусном морозе. В поселке был клуб (теперь это детский кинотеатр), магазин и школа-семилетка. В первых 4-х классах преподавание велось на немецком языке, а русский язык мы учили как иностранный язык. Некоторые из более старших немецких детей учились в русской школе № 12, расположенной вне поселка. Моя знакомая (Юта Беранже) заканчивала там 10-й класс в июне 1955 г. Директора тогда звали Александр Серович (или как-то похоже).

В сентябре 1955 г. мы должны были переехать в Сухуми и только в феврале 1958 г. смогли вернуться в Федеративную Республику Германию.

В 1994 г. я с моим отцом первый раз снова был в Тушине. К сожалению, от поселка остался только клуб (теперь это кинотеатр). С этого времени я активно работаю в Мюнхене в Обществе «Помощь пожилым людям Москвы». Это Общество собирает деньги в Германии, чтобы облегчить некоторым московским пожилым людям «вечер» их жизни. Общество содержит 2 мобильные социальные службы - в Северном Тушине, Щукине и в Куркине а также клуб для пожилых людей "Золотая осень" в Северном Тушине (см. информацию на сайте www.mosm.de)".