Как создавался Канал имени Москвы

Два склона: волжский и московский

До 1935 года техники на строительстве почти не было. На одной только Глубокой выемке (возле деревни Хлебниково) к этому времени было вынуто вручную более двух миллионов кубометров грунта. Людей, вывозивших на тачках землю из котлованов, было такое количество, что приходилось ставить регулировщиков.

И только в 1935 году на строительстве появились первые ковшовые экскаваторы Ковровского завода, который тоже входил в систему ГУЛАГа». Эти экскаваторы прибыли на «Глубокую» выемку у села Хлебникова.

Здесь впервые на строительстве развернулась большая механизация. В 1934 году появился многоковшовый экскаватор Любек Е-1. Он был доставлен из-за границы, правда, без чертежей и инструкций. Осваивать его приходилось вслепую... Экскаваторный парк на канале был освоен полностью только к лету 1936 года, но зато потом здесь работало около 200 экскаваторов - больше, чем на любом другом строительстве мира.

Грунт, вынутый экскаваторами, грузили на железнодорожные платформы, которые при помощи паровозов увозили за пределы трассы канала. Для разгрузки грунта с платформ был применен гидросмыв - напор водяной струи, вылетающей из водяной пушки - гидромонитора. Такой способ был предложен инженером Н. Д. Холиным.

С 1935 года на строительстве канала широко стала применяться гидромеханизация, то есть размыв грунта, транспортирование его и намыв насыпей водой под напором. Только на Хорошевском спрямлении излучины Москвы-реки методом гидромеханизации вынут миллион кубометров грунта. К концу строительства механизированный труд почти полностью вытеснил ручной.

По финансовому отчету НКВД от 15 апреля 1937года техническая оснащенность всего строительства составляла: экскаваторы — 171, гидромониторы — 190, тракторы гусеничные — 275, землесосы — 84, бетономешалки — 240, паровозы и мотовозы нормальной и узкой колеи — 376, грузовые автомашины —- 3050шт.

Канал имеет два склона: волжский, или северный, и московский, или южный. Каждый склон разбит наряд ступеней (бьефов), образуемых шлюзами и плотинами. Волжская вода беспрепятственно бежит до второго шлюза - первой ступеньки северного склона. Подъем на более высокую ступень осуществляется с помощью насосной станции, оборудованной мощными пропеллерными насосами. Такие станции стоят у каждого шлюза северного склона. Почти непрерывно гонят они воду от второго шлюза к третьему, от третьего к четвертому и так до самого водораздела, то есть до шестого шлюза у Икши.

Шлюзы - сложное инженерное сооружение. Их глубина - пять с половиною метров, длина - двести, ширина - тридцать метров. Днище шлюза, толщиною пять метров, составляло единое целое с железобетонными стенами. Верхние ворота представляли собой щиты, которые помогали удерживать воду в камерах. И нижние и верхние ворота изготавливались из металла и обшивались деревом. Для опорожнения камер были предусмотрены специальные галереи в нижней части шлюза, которые, если требовалось по технологии, можно было перекрывать специальными прочными металлическими щитами.

Управление щитами было выведено в специальные башни, которые были размещены на каждой голове шлюза. Механизмы же приводились в движение с центрального пульта, а весь этот процесс был полностью автоматизирован.

Таких шлюзов на всем протяжении канала было тогда построено одиннадцать.

Водораздел, или водораздельный бьеф - ровная, гладкая дорога без единого шлюза. Она возвышается над уровнем Волги на 38 метров. Здесь располагается ряд связанных друг с другом водохранилищ - Икшинское, Пестовское, Пяловско*-, Клязьминское, Химкинское. Еще два водохранилища - Истринское и Акуловское - стоят в стороне от судоходной трассы и предназначены для городского водопровода.

Южный склон канала начинается после Химкинского водохранилища, уровень которого выше уровня Москвы-реки на 36 метров. Спуск судов осуществляется при помощи двух шлюзов - 7-го и 8-го. Они самые большие на канале, так как имеют по две камеры. У бывшего села Щукина канал сливается с Москвой-рекой.

Тяжело шло строительство шлюзов южного склона канала. Котлован под 7-й шлюз глубиной 25 метров отрывался в водонасыщенных плывунах. Метод замораживания грунта на стройке не применялся. Тяжелые экскаваторы, работавшие на железнодорожном ходу, порой засасывало вместе с рельсами. Дорога-лежневка к экскаваторам долго не выдерживала и тоже уходила в разжиженный грунт. Требовалось уложить 4-5-метровую толщу бетона на дно будущих шлюзов; для его производства был построен бетонный завод. Транспортеры в утепленных галереях подавали бетон к месту раздачи, и заключенные - каналармейцы в ручных тачках по узким доскам перевозили его в котлованы.

Множество задач приходилось решать в процессе строительства. Более 100 деревень и город Корчева полностью или частично были перенесены на новые места. Роман Миров, один из тех, кто осуществлял журналистское сопровождение строительства канала, пишет: "Целый год гремели в Корчеве взрывы, рушились церкви, старые купеческие каменные дома. Всё лето 1936 года плыли по Волге из Корчевы в Конаково шаланды, гружённые камнем, кирпичом, разобранными домами... Переселился целый город".

Когда 6 апреля 1937 года вода достигла запланированной отметки, оказалось, что ошиблись проектировщики, — Корчеву и ближайшие деревни можно было и не сносить. В данный момент на незатопленной территории сохранилось кладбище с заросшими остатками фундамента Казанской церкви, одно единственное каменное здание — дом купцов Рождественских и несколько деревянных избушек рядом с ним.

Официально Корчева является охотничье-рыболовной базой Конаковского РООиР ((08-242) 4-19-52) категории 1 "остановочный пункт" (неотапливаемое помещение с отсутствием электричества) на 14 койко/мест.

При строительстве Угличской ГЭС и создании Угличского водохранилища была затоплена большая часть города Калязина. Он оказался разбит на несколько разрозненных частей. Когда шло строительство плотины, дома, которые должны были быть затоплены, разбирали и переносили на другое место, а то, что мешало, но не подлежало разборке, как, например, монастырь, просто взрывали. Только колокольня осталась, ее обсыпали грунтом, чтобы предотвратить разрушение, вызываемое водой и ледоходом. Теперь это место своеобразного паломничества и символ города.