Москва в 1812 году. Продолжение.
9. Миссия Милорадовича.
На пятый день отхода русские войска увидали башни древнего Кремля и золотые маковки «сорока сороков» московских церквей. Как ни задерживал Милорадович наседавшего врага, но оторваться от него не мог: французы шли следом.
На рассвете 2 сентября русская армия начала движение по улицам Москвы. Первые части отступающей русской армии еще только всходили на Яузский мост, когда командовавший арьергардом генерал Милорадович получил известие, что французская кавалерия вступает в Москву через Дорогомиловскую заставу.
Генералу Милорадовичу было поручено заключить с Неаполитанским королем соглашение, по которому русской армии будет дано несколько часов времени для полного очищения города. В случае отказа Милорадович должен был пригрозить, что русские будут драться с полным ожесточением у застав города и на улицах его.
Михаил Андреевич Милорадович родился в 1771 году. Был записан в гвардию, с семи лет за границей, в Германии и во Франции. В чине поручика участвовал в русско-шведской войне 1788—1790 гг. Участвовал в Итальянском и Швейцарском походах; всегда шёл в атаку впереди своего полка. Суворов полюбил Милорадовича, и не упускал случая предоставлять ему возможность отличаться на поле ратном.
Принимал участие в сражении при Аустерлице, русско-турецкой войне 1806—1812 г.г. Милорадович был прирождённым воином; в минуты наибольшей опасности был особенно оживлен и весел. Ни разу, ни в одном сражении не был ранен.
Солдаты очень любили его — за беспредельную храбрость и доброе отношение к подчиненным. После окончания войны был назначен военным генерал-губернатором Петербурга. Тяготившийся административной рутины, он лишь время от времени находил выход своей неукротимой энергии, появляясь на улицах столицы то во главе отряда во время тушения пожара, то, спасая тонущих во время наводнения. Роковыми оказались для него события 1825 года. Милорадович явился на Сенатскую площадь убеждать войска, уже присягнувшие Константину, переприсягнуть Николаю. Он получил в тот день две раны, одна из которых оказалась смертельной.
Карл фон Клаузевиц, прусский военный деятель, подполковник Русско-немецкого легиона пишет в своих воспоминаниях: «Генерал Милорадович послал парламентера к французскому авангарду для передачи пожелания переговоров.
Спустя несколько часов было получено уведомление, что к аванпостам прибыл дивизионный генерал Себастиани. Это не понравилось Милорадовичу, тем не менее, он поехал на место и имел с французским генералом довольно продолжительный разговор, присутствовать при котором не был допущен никто из свиты.
Генерал Себастиани обещал, что передовые части французского авангарда вступят в город лишь через два часа после нашего ухода. Поэтому генерал Милорадович был крайне поражен, заметив, что два полка неприятельской легкой кавалерии стали развертываться перед нами, когда мы едва успели построиться за городом.
Он немедленно послал парламентера с просьбой переговорить с Неаполитанским королем. Но и на этот раз король не показался, считая, может быть, это ниже своего достоинства, и Милорадовичу снова пришлось довольствоваться разговором с тем же генералом Себастиани.
Он сделал ему самые энергичные представления по поводу слишком поспешного движения вслед за русскими французского авангарда, на что Себастиани легко мог ответить указанием, что наше прохождение через город, задержанное различными обстоятельствами, затянулось на более долгий срок, чем то могли предполагать французы. В результате этих переговоров обе стороны продолжали стоять близко одна против другой, не предпринимая никаких враждебных действии». Милорадович выговорил перемирие до семи часов утра 3 сентября.
Все это дало возможность армии и многим жителям покинуть Москву, но не спасло ни арсенала, где “прекрасные новые ружья достались неприятелю”, ни магазинов и складов хлеба, сукон и всякого казенного для армии довольствия. Все это досталось неприятелю.