Тушино каким я его помнювоспоминания пользователя weriset | |
|---|---|
Хм... очень неожиданное наблюдение. Никогда ничего подобного не замечал. По-моему, на нашу линию симпатичных девиц всегда поставляла в основном Щукинская. А вообще в прежние годы (вплоть до ранних 00-х, наверное) основной цветник был на Сокольнической линии, что, очевидно, связано с привязкой к ней топовых ВУЗов. | |
На Сходненской, на Щукинской какая разница, Когда тебе всего лишь двадцать лет! Вон Лиотара "Шоколадница"! А вон Пикассо, блин, портрет! | |
Ну... Вы меня правильно поняли.... хотя у меня так же витиевато вряд ли получится... а жаль... | |
"Танк на Свободе, скучая, стоял.
| |
ЛЕГЕНДЫ И МИФЫ СТАРОГО ТУШИНА БАБА ДУНЯ Бабушка не любила бывать в Тушино. И не часто приглашала к себе на Делегатскую 14/2, бывший Божедомский переулок. Дом дореволюционной постройки, раньше это была квартира Букетова, хозяина магазина оптики на Тверской и большого любителя антиквариата. Муж благополучно почил, от напряженной борьбы за выживание с советской властью, оставив жене приличное состояние и украшения. Молодая, тогда еще привлекательная Евдокия Романовна, стройная черноокая брюнетка, мгновенно очаровала моего деда вдовца Николая Николаевича, потомственного счетовода, старшего кассира коммерческого банка на Кузнецком мосту, высокого стройного красавца с пышными нафабренными усами. Жена Н.Н. скончалась во время родов четвертого ребенка: три девочки и младенец мальчик. Семья жила во 2- Мещанском, но после появления Евдокии Романовны переехала в Божедомский. Дом до сих пор стоит на углу 1- го Волконского и Делегатской. Постепенно при Советах от десяти комнат осталось три и коморка. Этот район старой Москвы вызывал у меня всегда волнительный трепет. В 90 - х частенько наведывался сюда. Приходил пешком от Театра Российской армии, где размещал заказы на изготовление декораций. Неширокая улица, когда-то мощеная булыжником, слегка в горку уходила на поворот. Помню раньше то тут то там попадались тумбы для привязывания лошадей, невысокие около 30-40 см и диаметром около 13-14, похожие на чугунные грибки, с как бы навернутым сверху нераскрывшимся цветком. Мальчишкой любил на них передохнуть, пока баба Дуня поднималась по улице. Напротив, в небольшой лавочке на первом этаже продавали вкуснейшие сдобы с марципаном. Улица была абсолютно безлюдна, толпа гудела там на Садовом. А здесь тишина. Бабкин дом возвышался огромной темно - серой громадой среди мелких построек. На арке подъезда была лепнина в виде каких-то атлантов, что-то держащих. Её давно сбили. Много раз проходил потом этим переулком. Ветхие дома снесли, фасады покрасили, но нет- нет мелькнет в глубине двора кирпичная неоштукатуренная стена оттуда из детства. Остановишься, посмотришь и пойдешь дальше. Как-то нынче не принято глазеть на чужую собственность. А собственность здесь дорогая! И народ непростой. Помню темный, холодный подъезд. Удивительное изобретение лифт. В Тушино он был только в доме гастронома на Восточном, но скромненький. А здесь кованная тяжелая металлическая дверь во всевозможных завитушках. Изящные латунные, отполированные за много лет ручки. Кабина с зеркалом в золотой раме обшита красным деревом. Правда стены уже изрядно поцарапаны, а зеркало пересекает по диагонали приличная трещина. Швондеры! Трехметровые массивные дубовые двери и высоченные потолки. Я становился еще меньше, попадая в это пространство. В комнатах полумрак, тяжелые портьеры с ламбрекенами на окнах и дверях. Запах ладана. Иконы, лампады. На резной полочке греческая кацея, сосуд с маслом и фитилём, над которым на в специальную тарелочку клали крупицы ладана. Баба Дуня жила одна, к тому времени умер и второй муж, мой дед, правда, была еще приходящая домработница. Планировка квартиры казалась странной. "Г" образный темный коридор с дверями слева и справа резко обрывался перегородкой, из-за которой иногда доносились странные звуки. Бабушка говорила, что там за "чертой уплотнения" осталась гостиная, столовая, кабинет, кухня и комнаты прислуги, что раньше эти хоромы были в три раза больше, но моя детская фантазия после тушинской однушки не могла это осмыслить и впадала в ступор. Я забирался на высокое канапе и смотрел французские журналы мод. Мне даже не приходило в голову, где в СССР можно было их достать? И вообще, только много лет спустя я задумался как она откупалась от швондеров? Потом мы пили чай с, естественно, калорийными булками. Признаться, я больше любил выковыривать изюм, чем жевать эту сухую, сладковатую кашу. Но баба Дуня зорко следила, чтобы "полезная для здоровья булочка" полностью, до последней крошки отправлялась по назначению. Иногда я жульничал и, когда баба Дуня уходила на кухню, бросал здоровый кусище в огромную китайскую вазу, стоящую тут ни к селу, ни к городу. Ваз было много и булок тоже. Представляю удивление ее потомков! В новой семье Николая Николаевича Евдокия Романовна резко взяла бразды правления в свои руки. Старшая дочь срочно уехала на дачу в Гучково /Дедовск/ и вышла замуж за красавца кузнеца, средняя на родину Н.Н. в Спас - Заулок под Клином и тоже вышла замуж за егеря из Завидово. Мы частенько бывали у нее в гостях. Огромный дом стоит в двадцати метрах от Ленинградского шоссе. Ему уже больше 200 лет! Младшая вышла замуж за начальника цеха на 81 заводе и переселилась в Тушино. Остались Н.Н. и мальчик. Озорной, смышленый. Как ни пыталась Евдокия Романовна сделать из него театрала, ничего не вышло. Закончил военное училище, академию, работал на невысоких должностях, в основном адъютантских в Генштабе. Во время ВОВ сидел год или два в лагерях на лесоповале. Вышел калекой, сколиоз. Стал может быть лучшим московским часовщиком. Мастерская была на Пушечной. Известен на московском ипподроме под именем Горбун. Заправлял тотализатором на скачках. Водил дружбу со многими известными артистами. К тому времени мне стукнуло 5. Телефона у нас не было, и когда, гуляя утром во дворе, я видел в проеме ворот точеный диоровский силуэт, неизменную шляпку с вуалью и маленькую изящную сумочку в перчатках по локоть, останавливался в оцепенении не только я, но и доминошники, "футболисты", хозяйки с бельём так и застывали с поднятыми руками. - Ну, что, мальчик мой, сходи предупреди родителей и скажи, что я ангажирую тебя до 6 после полудня. Со всех ног я бежал домой: - Мама, мама, баба Дуня! Мама вздыхала: - Хоть бы зашла разок. Баба Дуня любила только мальчиков и то лет до 7 -ми. - Пойдешь в школу, тебя там испортят, но я заложу основы! - говорила она, извлекая и ридикюля завернутую в бумажную салфетку калорийную булочку с изюмом. - Вот, мальчик мой, покушай, тебе таких не дают! Самое смешное, что она в это искренне верила. Для нее это был придел щедрости. Все что угодно: театр, выставки, Третьяковка, Цирк, зоопарк, Уголок Дурова, ЦПКиО, но лакомства и даже стакан газировки с сиропом, только если очень попросить. Мы шли на круг 6- го трамвая на Восточном, громыхая, доезжали до Сокола. И тут для меня начиналась другая жизнь. Шумная, бурлящая, веселая. Метро, кондукторы, билетики. - Не залезай на диван с ногами! Да, как можно не залезать, если в темноте за стеклом вагона метро проносятся огни. Один, два...Я уже умел считать до ста, Наташка - соседка по площадке научила, но не так быстро. Огни проносились с невероятной быстротой: тридцать четыре, тридцать пять... Язык заплетался, сбивался, помогал пальцами, начинал все сначала. Казалось, что, если все не посчитаю, случится мировой потоп. - Сначала зайдем в ГУМ, купим тебе новые ботинки, в этих в приличном обществе показаться стыдно. ГУМ. Красота! Фонтан! Изобилие товаров! Народу! - Так, милая девушка, вот эти нам покажите. Не жмут? Где палец? - сколько я не пытался пошевелить большим пальцем не получалось, кожа, наверное, была из носорога. - Хорошо, где у вас изобретение Рентгена? В закутке стоял ящик, в него надо было поставить ногу в ботинке. https://vakhnenko.livejournal.com/50099.html Они довольно скоро исчезли, но детская память очень цепкая. Купив, и надев ботинки, а старые выбросив, мы шли освежиться, в буквальном смысле. - Так, где же тут " пшики"? - говорила баба Дуня, озираясь. Действительно, повсюду на стенах висели причудливые автоматы с одеколоном. Надо было опустить монету, и в лицо выбрасывалась пульверизатором со зловещим шипением струя одеколона. https://www.kiz.ru/content/krasota/aromaty/5-ml-ar... Баба Дуня при этом стояла метрах в пяти. - Экзекуция закончилась? - спрашивала она, прикрыв носик кружевным платочком: - Вот теперь, дорогой мой, ты почти человек. Она брала меня за руку, и я уже предвкушал, что мне купят мороженое, но баба Дуня железным голосом вещала: - А сейчас, мальчик мой, мы пойдем смотреть фильму, называется " Налим"! Это последнее чудо синема! http://cinemafirst.ru/nalim-1954/ Маленький кинотеатрик выходил слепыми окнами на Метрополь. Этот квартал полностью снесли в конце 60-х. Мне дали бумажные очки. Смотреть было очень неудобно, то очки спадали, то впереди сидящие дядьки и тетки бурно выражали свои восторги и вскакивали с мест. Фильм был безумно длинный и неинтересный. Конечно, иногда казалось, что полуголые герои в метре от тебя копошатся в воде, но детское чувство реальности не проведешь. Так не бывает, говорил я себе, и спокойно и монотонно сосал карамельку. С кино у меня как- то и потом не срослось, всего один фильм. Видать не моё. Уставшие ехали в метро, на трамвае. И вот я дома. На вопрос мамы, что больше всего понравилось - одеколонный аппарат! Бывали ли вы в Уголке Дурова, когда вам пять? Вряд ли. Там было так...!!! Слов нет! Миниатюрная железная дорога, паровозик гудит и выпускает нехилое облачко дыма. В кабине машиниста две черные мышки в фуражках! В вагончиках белые мышки шляпках и платочках! Малюсенькие кролики едут на открытой платформе! Пухлый хомячок в фуражке, что-то нюхает около стрелки и, набив защечный мешок, переключает путь! Белочка поднимает светофор! Там еще было много того от чего замирали детские сердца, расширялись глаза, и с полным ощущением счастья мы шли на следующий аттракцион, к морским львам или слону Гоше. Потом мы ехали в парк Горького. Здесь я бывал с бабой Дуней часто. Особенно привлекал вращающийся конусообразный диск диаметром метров 4- 5. Детей запускали после команды, все садились или ложились. Диск начинал вращаться, ускоряясь. Первыми слетали крайние. Редко кому удавалось "дожить" до конца аттракциона. Ботинки, которые купила бабушка, были на тонкой резиновой подметке. Если взять только сироп без газводы и намочить ладони и подошвы, а потом, с трудом отклеиваясь от окружающего мира, все-таки забраться в центр этого диска, оттеснив пару конкурентов, - победа обеспечена! Довольные с маленькой железной машинкой, полученной в качестве приза, идем на "чертово колесо". - В следующий раз поедем в оперу, хватит животного мира, пора приобщаться к человеческому! Мы сидели на балконе. Бабуля смотрела в маленький позолоченный театральный бинокль на складной костяной палочке, подарок первого мужа. Впрочем, с какой стороны считать. Мне категорически запретили шуршать фольгой от шоколадки и чавкать. То, что происходило на сцене абсолютно не привлекало. Бегали, орали, пели, хватались за голову, периодически умирали какие - то дядьки и толстые тeтки. Внизу в оркестровой яме мучились музыканты. Дирижер махал на них руками, отчего они еще больше мучились. Заметил одну закономерность: как только дирижер поднимал руки, а потом резко их опускал, на сцене случалась очередная беда. Но декорации были грандиозные! Красивейшая нарисованная колоннада уходила длинным коридором вглубь цветущего сада. Огромные ветви диковинных деревьев с ярко оранжевыми плодами виднелись между колонн. На ярко голубом небе белые облака и некоторые на переднем плане еще и висели на тонких веревочках. На площадке перед колоннадой из фонтана влево и вправо "текла вода". Даже мне с балкона было видно, что это и не вода вовсе, покрашенная серебрянкой бесконечная распушившаяся бечёвка. Когда на шкивы попадал узелок или сгусток, фонтан ненадолго замирал, потом рывками, поскрипывая, продолжал "лить воду на уши публики". Вот подул ветер, ага, включили вентилятор, но почему звук идет с другой стороны? Потом гром. Когда у нас с крыши на М.Набережной сдуло лист железа, звук был такой же. Всё обман, но интересно. Вот бы самому попробовать создать такой же абсолютно нереальный мир! Потом был антракт. Бабуля выпивала свою ледяную водочку (шепотом: - Ну, давай Бог!) из хрустальной рюмки - "мушки", закусывая черной икрой, а я шелестел фольгой огромной шоколадки. А кстати, знаете почему "мушки"? В старину, начиная с Петра, чтобы завлечь народ в трактиры предлагали бесплатную стопку 10-15 грамм водки, из-за малого объема " мушку". Народ быстро смекнул и гулял по кабакам, потребляя эту "муху". Отсюда пошло выражение быть "под мухой". - Запомни, мой юный друг, водка - самое лучшее русское изобретение! Я запомнил. -Букетов любил хорошую водочку, царствие ему небесное. Я уже знал кто такой Букетов. Став взрослым, рылся в архивах Музея истории Москвы в поисках вывески " Оптика. Букетов". Так и не нашел ничего. Зато сегодня, проходя по нашим улицам, читаю " МИР БУКЕТОВ" или " ОКЕАН БУКЕТОВ" и слегка вздрагиваю. Странная фамилия. По легенде цветочные фамилии давали семинаристам троечникам. Окончившим с отличием фамилии, связанные с Евангелием: Рождественский, Вознесенский, Богословский. Троечникам: Цветков, Тюльпанов, Букетов и т.д. Да, и биография самой Евдокии Романовны Панковой покрыта мраком тайны. Из каких, где воспитывалась, училась, кто родители? Увы, неизвестно. А может и правильно. Зато остался в памяти стройный диоровский силуэт, шляпка, жесткие руки в перчатках, милая улыбка только уголками губ и большие глубокие печальные глаза. У бабы Дуни была огромная пушистая горжетка из чернобурки и, пока она вкушала водочку, я втихаря вытирал длинным мехом сладкие руки. И похоже добился своего, довольно скоро бабуля купила другую. И не одну, а две. Одну подарила маме на день рождения. Как она была рада! Горжетку быстренько пристроили к новому пальто. Соседки приходили потрогать. Такая была только у жены главного инженера завода с третьего этажа. В воскресенье отец как обычно вывел семью на променад по каналу. Отец с ФЭДом на груди в черном драповом пальто, в шляпе. Мама в обновке, молодая, красивая! Мы с братом тоже комильфо. В конце 50- х так гуляла вся Малая Набережная. Пройти от Восточного моста до бань и обратно, встретить друзей, поболтать, посмеяться. Провинция, но хорошо! ПРОМЕНАД Перевернув еще страницу Прошедшей юности моей, Когда недавно на очередном застолье я прочитал этот стишок брату, он обиделся: - Какая соска, я уже был без соски!- и в глазах показалась слеза. - Может поэму про Тушино напишешь? Поэму, конечно, не напишу, но рифмовать люблю. Этому баба Дуня научила. - Вот смотри созвучие " машина" - "резина", - говорила бабуля, - Правда похожи? Попробуй сам. - "Машина" - "мотоцикл". - Ладно, неслух, попробуем ещё разок. Уверен, баба Дуня не знала, как древние евреи учили детей грамоте. На каждую новую букву ребенку давали что - то сладкое, соленое, горькое, терпкое, жгучее, мягкое, твердое и т.д. Включая вкусовые, обонятельные и тактильные рецепторы. Бабуля поступила проще, купив полтора кило разных конфет. С тех пор рифмую постоянно. В транспорте, в лесу, в саду... Раньше писал для сценариев на телевидение по 100 долларов за четверостишье, хороший был приработок. Напишешь "четвертачок", получишь порцию эндорфинов, как будто конфет поел! Привычка осталась, тренировка обоих полушарий. https://lifehacker.ru/mozg-i-pojezija/ Спасибо бабе Дуне. Первое свое длинное стихотворение написал в шесть. Отец очень гордился моими " успехами" и каждому встречному демонстрировал мои "таланты". Любовь слепа. Над аэродромом из кукурузников сыпались парашютисты, отец попробовал сфотографировать - далеко. Снег уже почти совсем растаял, на тополях по всему каналу набухают почки. Скоро, совсем скоро, в мае начнется традиционная охота на хрущей или майских жуков, как предпочитали называть (во времена правления Н.С. Хрущева) этих толстых и неповоротливых созданий в коричневых хитиновых доспехах. Теплыми весенними вечерами на малом канале собиралось все Тушино. В закатном вечернем небе жужжа летела небольшая точка, а за ней по земле неслась толпа колеоптерологов, простите за бранное слово. Одни пытались сбить жука палками, другие кепками. Многие потом приходили с шишками от упавших с неба палок и камней, многие следующим днем "спасали" свои кепки с высоких тополей. Те, кому повезло, несли в пустых спичечных коробках одного или несколько жуков. Их обменивали, продавали, дарили и все, все без исключения дети и взрослые, приложив коробок к уху, слушали как скребутся лапки и улыбались. Что это было? Массовый психоз? Может просто телевизоры были не у всех, а у тех, у кого были, кроме занудной пропаганды ничего не показывали, даже если бесконечно переключать две программы. Баба Дуня старалась в такие дни не приезжать. Не то чтобы она не любила рабочий класс, конечно да, и всегда говорила: - Пролетарии от слова "пролетать". Однажды мы рано вернулись из Пушкинского музея. Евдокия Романовна весьма спокойно относилась к импрессионистам. По дороге к дому зашли в только открывшийся выставочный зал на Свободе 20. Гипсовые пионерки и девушки с веслами окончательно привели ее в дурное расположение духа, и она (о чудо!) купила мне мороженое. Мы сидели в сквере напротив "спортиков" и, пока я приноравливался с какого бока укусить, гневно рассуждала: - Как это понимать, это что веяние времени? Ну были малые голландцы, был маньеризм, был, наконец, реализм, импрессионизм, сюрреализм, а это что? Что я тебя спрашиваю? Признаться, мне было не до высокого, я уже начал есть розочку из зелёного крема. -Что это "трамваизм"? О, я понял, она о серии картин маслом с изображением трамвая номер 6, нашего тушинского. -Осталось изобразить экскаватор, трактор, велосипед! А другой пейзаж с вашим Восточным мостом, ну просто шедевр архитектуры, Пиранези бы в гробу перевернулся. Мальчик мой, если тебя угораздит быть художником, пиши лучше продукты, скоро и их не будет, а народ будет вспоминать хорошую колбасу! На Химкинском кладбище есть запущенная могила. На мраморной доске выцветшая керамическая фотография без глаз. ФИО, даты, надпись: художник. Посмотрел в инете, да член МОСХа, секция художники транспорта, подсекция - трамваи. Мир тесен! А как же: «Художник первородный – всегда трибун, В нем дух переворота, и вечный бунт!» Вознесенский А. Мы общались только два года. Потом я пошел в школу и, "школа меня испортила". Баба Дуня потеряла ко мне всякий интерес. Она по-прежнему жила на Делегатской, но уже с семьёй того самого Горбуна, бывшего мальчика, которого она мечтала сделать сначала театралом, потом блестящим военным, принимала многочисленных гостей московской богемы, так жаждавших в приватной беседе с Горбуном вызнать фаворитов на ближайших скачках. Её очень уважали и почитали. Все, начиная с членов семьи и кончая народными артистами, в основном это были МХАТовцы, ходили перед ней по струнке. Была ли она деспотична, нет, конечно, жесткость в принятии решений безусловно присутствовала, её голос был решающим. Она никогда не комментировала и не аргументировала, - зачем тратить время, - говорила она. Любили ли её? Скорее боялись. Боялись меткого слова, точной и правдивой оценки. Ведь человеку так свойственно ошибаться и закрывать глаза на собственные промахи. Она была бесконечно одинока в этом своем замкнутом и автономном мире. Была ли она счастлива? Вряд ли. Родилась и жила без забот, никогда не работала, никогда не была матерью, не болела и умерла тихо, во сне, сердце остановилось. Похоронена рядом с Н.Н. в Ваганьково. Да, я оформил всего один фильм. Но есть еще один, длинною в жизнь. И когда я отматываю кадры, туда в прошлое, перед глазами снова встают люди, события, страны. Бегут кадры, трещит и скрипит старый проектор, и я снова там, в далеких, далеких мирах. Хорошо написал Левитанский: Кинематограф Это город. Еще рано. Полусумрак, полусвет. И очнулся, и качнулся, завертелся шар земной. Жизнь моя, кинематограф, черно-белое кино! Он актеру не прощает плохо сыгранную роль — Жизнь моя, кинематограф, черно-белое кино! Жизнь моя, кинематограф, черно-белое кино! Жизнь моя, начальный возраст, детство нашего кино! Жизнь моя, мое цветное, панорамное кино! | |
Надо же, оказывается, мы по происхождению земляки: наша семья также с Самотеки, и жили они именно в 1-м Волконском. Только нашего дома не сохранилось - на его месте теперь стоит, вроде бы, дом ЖСК Большого театра. | |
"Тушинское чванство" - так называл наше тушинское самоопределение один знакомый солист Большого театра, у которого жена (ныне, вроде, уже бывшая) из Тушина. P.S. На Самотеке у меня тоже ничто не ёкает, кстати говоря. Эмоционально чужой мне район. | |
ЛЕГЕНДЫ И МИФЫ СТАРОГО ТУШИНА ИЗОСТУДИЯ - Хватит лоботрясничать, пойдешь в изостудию Дома пионеров. С этой банальной фразы, сказанной мамой с горечью и досадой после очередного разбитого окна, началась для меня новая жизнь. Именно в этот момент впереди, в далеком туманном будущем призрачно, но неотвратимо забрезжил тернистый и наркотически манящий путь в искусство. Страшно подумать, а если бы я точнее ударил по мячу. Окно бы было цело! Соседка бы не орала и не грозила вызвать милицию, и жил бы, тупо пережевывая очередные дни, месяцы, годы. Может быть выучился на инженера, ходил бы стоптанных ботинках, но в галстуке, и двигал бы бесконечно движок логарифмической линейки и елозил пивным брюшком по чертёжной доске. А потом приползал на полусогнутых в двушку, где чавкают сопливые дети, ходит в халате и бигудях любимая жена, орёт на кухне любимая тёща, и любимый кот опять нассал в мои рваные тапки. Конечно, такая перспектива меня вряд ли устраивала. В свои одиннадцать я уже безумно любил Караваджо. Замечательного итальянского художника, перевернувшего мир. Бунтаря, картежника, беглого преступника, задиру и шалопая, каких не видел мир. Но не эти "шалости" восхищали, а свет, яркий контрастный свет его картин и тьма, там, где не было света. Все как в жизни: свет и мрак, добро и зло, истина и ложь. Я хотел жить так же ярко, безбашенно, без оглядки. Изостудия располагалась в большой трёшке на Малой Набережной в доме 1/ 25. Крайняя справа дверь по фасаду. Кроме нас, меня и двух моих друганов, занималось еще человек десять. Не то чтобы они все умели и хотели научиться рисовать, просто их мамы сказали что-то подобное. Друганов - одноклассников убедить в том, что они мечтают быть художниками было не трудно, за компанию заниматься веселее. Один из них Валерка, гарный хлопец с квадратной головой и заискивающим взглядом, недавно переехал с семьей из Украины. По - русски говорил хорошо, но иногда проскакивали словечки его исторической родины. Вячеслав Вячеславович, руководитель изостудии, худой долговязый с тремя рыжими волосками в бородке не любил детей. Но терпел два дня в неделю, все остальное время пространство прекрасной мастерской принадлежало ему безраздельно. Он в свое время окончил Худграф Полиграфа, но так и не стал членом МОСХа, поэтому мастерская ему не полагалась. Вообще это нонсенс, без членства ты без мастерской, а без мастерской ты не станешь членом! В одной из комнат, куда студийцам был запрещен вход стоял его офортный станок. Я как-то заглянул в незакрытую дверь: огромное колесо, шестеренки, прижимной вал, мощная станина - все это напоминало орудие пыток времен инквизиции. Невольно представил, как человека засовывают в "это" и получают его же, но только плоским как лист. Бр-р-р! ВячВяч заметил мое любопытство и изредка, когда все расходились, позволял смотреть как он работает. О там было на что посмотреть! Из станка медленно выползала печатная доска, приятно пахло краской, ВячВяч легким движением снимал оттиск и появлялась картина! И неважно что было на ней изображено город, горы, поля, река, человек или много людей. Появлялась новая реальность, возникало окно в чудесный сказочный мир, мир, которого до сей секунды просто не существовало. Это было похоже на чудо! - И осла можно научить рисовать, - ласково говорил ВячВяч, поправляя мои работы. К остальным он вообще не подходил. Метода у него была простая, чтобы сбить наш хулиганский задор, сразу усаживал рисовать гипсы. Бездарям куб и цилиндр, чуть продвинутым лепесток олеандра, а некоторым голову Давида и ему подобных. Сколько сотен часов мы скребли ватман карандашами и протирали не только бумагу, но и штаны?! Самое смешное, что потом в художке пришлось полностью переучивать азы техники рисунка, а в институте еще раз. Но это потом. - Больше грязи - больше связи! - ВячВяч неожиданно появлялся из-за спины и своей широченной кистью ляпал на мою работу смачный мазок. Когда проходил испуг, и унималась дрожь в коленках, когда вопрос выбросить эту работу сразу или подождать, вопрос послать ВячВяча далеко или все - таки добавить в палитру "чёренького" утихал, вот тогда, только тогда начиналось настоящее ученичество. ВячВяч парил, он летал от моей работы в свою келейку, быстро возвращался и пах хорошим коньяком. Радости его не было придела. В конце занятия все работы раскладывались на полу и начинался разбор полетов. Почему-то ругали больше всех только меня. А как же Макаренко? - думал я, плетясь домой. Через два года занятий ВячВяч попросил прийти в парадной форме: - Прифрантись, пожалуйста, в ближайшую субботу. Поедем награду получать в Дом Дружбы народов. Из РОНО звонили, ты премию получил. Школу ради такого случая пришлось прогулять. В то время учились шесть дней в неделю. В назначенное время ждал ВячВяча на остановке 6 -го трамвая на Мещерякова. О, я заметил его из далека, это шел Художник, с большой буквы "Х"! Огромный берет, трубка, серый широкий клетчатый пиджак, желтая сорочка, малиновая бархатная бабочка, короткие чуть ниже щиколоток узкие черные вельветовые брюки и желтые на толстой подошве полуботинки. У меня тоже была бабочка, но черная. Хорошо же мы смотрелись на деревянной скамье трамвая. В бывшем особняке Арсения Морозова я не был никогда. Пока поднимались по парадной лестнице, обшитой резными дубовыми панелями, в зал, немного пришел в себя от безвкусной роскоши. Нечто подобное видел в Воронцовском дворце в Алупке. Потом уже прочитал, что сказала мать Арсения Морозова, увидев его детище: - "Раньше только я одна знала, что ты дурак, а теперь вся Москва будет знать!" Мероприятие было приурочено к вручению премий за международный конкурс рисунка "Моя страна - мой дом". Мы с ВячВячем были в десятке призеров. Скромная грамота и альбом "Шедевры мировой живописи". ВячВяч как педагог получил сертификат. Первые три премии: швейцарские часы и путевки в "Артек" получили хорошо упитанные мальчики из Дворца пионеров на Ленинских горах. Работы у них были слабые, но зато фамилии звучали из ящика почти ежедневно. Потом были речи, фуршет. За молочным коктейлем познакомился с ними, вполне нормальные пацаны. Правда, поймал их оценивающие взгляды на мой единственный синий костюм, но это мелочи. Один из них потом сказал, облизав длинным языком лоснящиеся губы: - На такие мероприятия надо приходить в черном костюме. Странно как - то зачесался правый кулак. Подошел ВячВяч, и мы быстренько ушли. Спускаясь по лестнице, услышали звуки виолончели. Очень захотелось остаться, но сознание чужого пространства тяготило. Это был просто параллельный мир. ВячВяч грустил. Обратно ехали молча. - А знаешь, пойдем я тебе свои последние работы покажу, - сказал он, когда мы вышли на Мещерякова. Этот вечер я не забуду никогда. ВячВяч показывал иллюстрации к «Гаргантюа и Пантагрюэлю» и безумно волновался: - Ты первый, кто это видит, - прошептал он и, не стесняясь, плеснул хорошую дозу коньяка. Губы у него были синие, руки тряслись. Гравюр было около тридцати. - Здесь все пять книг Рабле, - ВячВяч бережно погладил стопку листов. Естественно, в 5 - м классе кроме " Капитанской дочки" из большой литературы я ничего не читал, да и то по диагонали. Детективы и приключения не в счёт. Кто такой Рабле и др. без понятия. Но иллюстрации захватили. Великолепная техника и фантастический мир человеческого уродства, доведенный до последней стадии, когда патология становится эталоном. Глядя на безобразные жирные свиноподобные телеса, на упивающейся своей исключительностью хари, невольно вспомнил сегодняшний шабаш в Доме Дружбы народов. Лоснящиеся морды, бархатные откляченные зады, напомаженные редкие волосики, горжетки, манто, бриллианты, этих мальчиков, вскормленных кормилицами исключительно сгущёнкой. Как похоже! Позже в институте, читая по "зарубежке" это произведение Франсуа Рабле, плевался, но так и не смог дочитать. А тогда в 64- м все пережитое очень хорошо легло на вражеские голоса. Гравюры так и не увидели свет – цензура. - Мой тебе совет, если не дай Бог станешь художником, ищи себя в прикладных видах. Без блата, без руки ничего не будет! – говорил ВячВяч. Через семь лет уже первокурсником встретил Вячеслава Вячеславовича в метро. Он был хорошо пьян, но счастлив. Такие типы с возрастом практически не меняются, только три волосинки на его некогда рыжей бородёнке стали седыми. - Меня вчера приняли с Союз Художников! Я уже три года работаю в журнале "Агитатор". А мастерская у меня пока все там же. Приходи, отметим.
| |
Если честно, то для твоего Тушинского самоопределения, я бы подыскал более хлёсткое выражение.... | |
Могу сказать еще весомей и смелее, И да простит меня Аллах! Как только абдерит становится наглее, Тем более глупеет на глазах! | |
Сегодня не удержался -- купил арбуз. Красный, но не вкусный. Посмотрел в "Вечерке" когда в Москве начинали торговать арбузами в "раньшие" времена. Типа как оно было без химии. В середине августа из Астрахани!
Внизу -- 20 августа. Южный речной порт Москвы.
| |
Даааа…. 70-е годы вспоминаются той самой порой, когда небо было голубее, трава зеленее и канал глубоководнее и чище… да и Тушино был городом… не по административному признаку конечно, но по факту. Да и арбузы, не в пример нынешним, слаще и ароматнее… да и стоили, если не изменяет память 10-15 копеек за килограмм в зависимости от сорта (с чёрными косточками были подороже). Поэтому не могу не упомянуть ещё одну сезонную ДревнеТушинскую забаву, (наравне с катанием на льдинах) – Арбузная охота, которую любезно напомнил assaur … Арбузы добытые на охоте были не в пример вкуснее тех, что продавались на арбузных развалах… Ну это как бройлерная курица супротив добытого на охоте рябчика или шампиньён супротив Белого… Точно не могу сказать, когда под разгрузку приходили первые баржи с арбузами в Северный речной порт, т.к. первая половина августа ещё была задействована тревожным пионерским детством. Одно можно сказать твёрдо – арбузы в середине августа на канале им. Москвы уже водились… Ну и мы, те чьё детство выпало на 70-е годы, встретившись на «канале» в конце летних каникул отправлялись на поиски приключений… Арбузная охота, делилась на активную и пассивную… тогда этот вид деятельности ничего предосудительного, в отличии от нынешнего времени не представлял… в прочем как и голубой цвет не являлся характерным признаком нетрадиционной половой ориентации. Пассивная. На речном трамвайчике переправлялись на противоположный берег. Далее путь лежал вдоль набережной в сторону порта. Забор, ограждающий порт в то время, вплотную к краю пирса не подходил, имея достаточно широкий проход. Проход зорко охранялся доблестными ВОХРовцами. Причём путь на территорию порта был почему то практически безприпятственным, но вот обратно… Если попытаешься протащить мимо охраны какой-либо ценный груз (а арбуз именно таким грузом и являлся, уж поверьте на слово) то непременно схлопочешь по шее, а то и будешь препровождён к Начальнику охраны. Поэтому, арбуз сбрасывался в воду и в течении часа дрейфовал за территорию порта. Оказавшись вне охраняемого периметра, подбирался участниками охоты с помощью шеста и авоськи и иногда съедался прям на месте, под завистливыми взглядами публики ожидавшей посадки на прогулочный теплоход. Активная. Баржи, на которых в навал лежали арбузы в ожидании разгрузки, становились на якорь приблизительно в 50-100 метрах от берега… Для хорошего пловца, расстояние плёвое, но!!! Доплыть до баржи – это только одна десятая дела. Теперь требовалось раздобыть ягоду. Здесь опять же два варианта: криминал или жалобное блеяние около борта – Дяденька!!! Кинь арбузика!!! Криминал – это не наше, были прецеденты, когда за такими охотниками организовывалась погоня на шлюпке. Что бы уйти от погони приходилось бросать арбуз и спасаться сначала вплавь, а потом и бегством. Но легальный путь, также мог грозить неприятностями. Некоторые речники в порыве жалости… а может развлекаясь, старались бросить поближе к страждущему. Так можно было схлопотать и травму. Заключительный этап охоты, это транспортировка объекта до берега. Можно конечно и просто вплавь, толкая арбуз перед собой. Но арбуз хоть и обладал положительной плавучестью, но очень близкой к нулевому значению. Поэтому толкать его надо было очень ласково, иначе от сильного или неосторожного толчка он погружался под воду и требовалось время, что бы он подвсплыл и время транспортировки затягивалось. Поэтому камера от ЗИЛ-130 была нам в помощь…. Ну а дальнейшее нам уже подсказывал аппетит. | |
"Поющие меридианы" по третьему каналу по понедельникам в 22.30... Книгу "Воспоминания и необыкновенные путешествия Захара Загадкина" скачал с флибусты недавно для дочери... Кукин, который перед армией был знаком в основном по песне "За туманом..." и совсем по другому раскрывшийся в песне "Содат Киплинга" в исполнении группы "Каскад"... | |
А вот и цены (правда это 1963 год, 9 августа).
Для сравнения -- я свой арбуз брал по 70 руб. за кг. | |
Арбуз всего по 20 коп.! Да, были времена! Теперь в стране сплошной гоп-стоп, Другая и страна. | |
Когда мама брала меня с собой на рынок, запомнилось, что картошка стоила 5-7 копеек за кг. Когда, лет с 11-12 мама меня отправляла одного на рынок, цена подросла до 10-20 копеек. Торговали тетки-колхозницы кустодиевского типа; мужиков было мало - в деревне много мужских профессий, некогда торговать. Перекупщиков вроде не было, если не брать мандариново-мимозный бизнес Кавказа. | |
Ну это рынок все-таки. Я очень хорошо помню какое неудовольствие среди взрослых вызвало подорожание картошки с 3 до 4 копеек. В первой половине 60-х. | |
В 80-х помню винил у брата был, "Парад Планет" по-моему, там "Пламя" исполняло песню на эти стихи. Позже еще в исполнении А. Миронова слышал. Тут загуглил, оказывается и в к/ф "Москва слезам не верит" песня на стихи Левитанского... Еще в Государственном музее архитектуры имени А. В. Щусева до 26 июня идет выставка «Человек иронический. К 100—летию Юрия Левитанского» | |
Юрий Левитанский был и остался мудрым и простым. Иронический человек Мне нравится иронический человек. И взгляд его, иронический, из–под век. И черточка эта тоненькая у рта – иронии отличительная черта. Мне нравится иронический человек. Он, в сущности, – героический человек. Мне нравится иронический его взгляд на вещи, которые вас, извините, злят. И можно себе представить его в пенсне, листающим послезавтрашний календарь. И можно себе представить в его письме какое–нибудь старинное – милсударь. Но зря, если он представится вам шутом. Ирония – она служит ему щитом. И можно себе представить, как этот щит шатается под ударами и трещит. И все–таки сквозь трагический этот век проходит он, иронический человек. И можно себе представить его с мечом, качающимся над слабым его плечом. Но дело не в том – как меч у него остер, а в том – как идет с улыбкою на костер и как перед этим он произносит:– Да, горячий денек – не правда ли, господа! Когда же свеча последняя догорит, а пламень небес едва еще лиловат, смущенно – я умираю – он говорит, как будто бы извиняется, – виноват. И можно себе представить смиренный лик, и можно себе представить огромный рост, но он уходит, так же прост и велик, как был за миг перед этим велик и прост. И он уходит – некого, мол, корить, – как будто ушел из комнаты покурить, на улицу вышел воздухом подышать и просит не затрудняться, не провожать. А это моё: Бывает так живешь, живешь, живешь. Года бегут как полустанки. Оглянешься назад и вдруг поймешь, Что прожил жизнь как партию в цугцванге. | |
и ещё: Помню как сильно мечтали стать взрослыми, Шили клеши, дымя папиросами, Слушали рок и тащились от Леннона, Вместе шагали с партией Ленина. От пионеров до диссидентов, Сбросили идолов с их постаментов. Гаджеты, шмотки, машин понаставили. А вот честнее и лучше мы стали ли? | |
На слова Левитанского написал несколько песен лучший, на мой взгляд, из бардов - Берковский | |
Вот оказывается это кто. Помню с 60-х. Он эту песню пел, по-моему, дуэтом. На радио. Ну что с того, что я там был. | |
Сейчас всё, и барды тоже, есть на YouTube в любых вариантах и качестве. В 1990-х я частенько бывал в бард-кафе "Гнездо глухаря", оно тогда на Б.Никитской около театра Маяковского было. Слушал всю бардовскую классику. Не выступали там Кукин, Загот, Филатов. А так почти всех удалось и увидеть и услышать. Сейчас кафе переехало на Цветной бульвар, но труба пониже и дым пожиже... | |
В годах 1967-1969, а может быть и позднее у Белорусского вокзала в «Клубе пограничников» проходили «Устные журналы», в его музыкальной страничке часто выступал Виктор Берковский. Но не один, а с друзьями. Всего их было пятеро, и среди них были Сергей и Татьяна Никитины. Многие песни пели всем залом. Тогда ходили в походы, отдыхали на туристических базах, поэтому многие бардовские песни были на слуху. Мы даже потом пели с внучкой «Вечер бродит по лесным дорожкам» и «Дым костра создает уют». А когда показывают фильм «Почти смешная история» с замечательной музыкой, бросаю все дела и вспоминаю то далекое время. | |
Тушинская пора листопада Внучке было года четыре, когда в детском саду ей задали выучить любое стихотворение «про осень». Сын привел девочку на выходные и сказал: «Выучите самое простое, не мудрите! «Осень наступила, высохли цветы….» Но мы не ищем легких путей и решили с внучкой найти неизвестное стихотворение. Нашли.Я сначала прочитала его, потом разъяснила по строчкам, о чем там говорится. За два дня внучка стихотворение выучила и с удовольствием его рассказывала, правда, букву «р» она еще не выговаривала: Вот и пола листопада Вся отшулшала вчела, Нам уже больше не надо Листья сглебать для костла…. Прошло время. Внучке было уже лет восемь, когда мы решили поехать в парк «Северное Тушино» покататься на аттракционах. Но оказалась, что они в этот день не работали, и мы очень расстроились. Делать нечего, но раз приехали, то пойдем, прогуляемся по парку, покатаемся на качелях на всех детских площадках. Потом у центральной площади парка поели блинчики со сгущенным молоком, и взор упал на большую сцену. Внучка сразу оживилась,взобралась на неё и стала показывать своё «колесо». Хрупкая и пластичная девочка легко выполняла эти упражнения. Потом она встала на краю сцены и замерла. «Отдохни, отдышись,- попросила я, - прочитай какое-нибудь стихотворение». Она немного помолчала и начала читать: Вот и пора листопада Вся отшуршала вчера, Нам уже больше не надо Листья сгребать для костра…. Дымом рубашки пропахли, Зреет в печи каравай. На зиму вилы и грабли Спрятаны в старый сарай…. Она помнит, она запомнила то стихотворение! Прошло еще несколько лет. Мы с внучкой гуляем по дорожкам в осеннем тушинском парке. Сухие листья шуршат под ногами. День клонится к вечеру. Сквозь оголенные ветви деревьев проглядывают лучи заходящего солнца. И вот, среди могучих деревьев, мы увидели молодое кленовое деревце, на ветках которого еще держались четыре листочка. Лучик солнца попал на них и листочки стали золотыми. «Встань к деревцу,- попросила я внучку,- я тебя сфотографирую!» Внучка была в белой шапочке, в песочной курточке и желтых ботинках, а рядом золотистый клен. Кадр получился удивительно хороший! Девочка стояла и улыбалась. И вдруг она стала читать стихотворение: Вот и пора листопада Вся отшуршала вчера, Нам уже больше не надо Листья сгребать для костра…. Дымом рубашки пропахли, Зреет в печи каравай. На зиму вилы и грабли Спрятаны в старый сарай. Солнце спокойно и ровно Гаснет за нашим крыльцом. День завершается словно, Книга с хорошим концом! Какой славный осенний день! Какое хорошее милое стихотворение! Какая у меня замечательная внучка! И вдруг губы задрожали, и по щекам покатились непрошеные слезы.«Бабушка, бабушка, что с тобой» - испугалась девочка. В детстве, в юности не думаешь, Что бывает время – «старость». А она тихонько, ласково Незаметно и подкралась… | |
