ЛЕГЕНДЫ И МИФЫ СТАРОГО ТУШИНА.
В детстве, как и все мальчишки, зачитывался удивительной книгой " Легенды и мифы древней Греции". Герои, боги, нимфы, сатиры и прочая нечисть иногда казались более реальными чем люди вокруг. И остров Тушино порой казался некой маленькой моделью большого мира, стоящего на слонах, которые естественным и вполне научным образом стояли на китах или черепахах в зависимости от настроения.
И "старое Тушино" в моем представлении находилось в границах от Тушинского аэродрома до Химкинского бульвара, а дальше сплошная Алешкинская тайга.
«Пить, курить и говорить начал одновременно». Кроме сказок уже тогда до меня долетали разные житейские истории. Маховик детской фантазии был запущен. А так как до пяти лет все время был в компании взрослых: родителей, их друзей, бесконечных нянек и бабушек, то можно с уверенностью сказать, что городской фольклор впитал с молоком матери и папиросным дымом. И еще добавлю, что время тогда было непростое, и главными источниками информации все-таки были: газета "Правда", многоголосое информбюро ОБС ("Одна Бабка Сказала") и с одиннадцати лет "Голос Америки" и Би-Би-Си.
Малая Набережная 13/7
Все жители нашего дома, кроме дворника Азата и одноглазого дворового кота Бармалея, работали на 82-м заводе. И абсолютно все в том числе и кот Бармалей знали, что на заводе делают ракеты, самолеты, кастрюли и коляски. Знали об этом и все шпионы, кругами ходившие вокруг и за сладости, выведывающие у мальчишек и девчонок Военную тайну. Но мы молчали как храбрый Мальчиш- Кибальчиш, который не поддался на посулы врагов и не выдал Военную тайну, и за это проклятые буржуины казнили Мальчиша. Это бессмертное произведение Гайдара сидело у всех в печенках и ниже.
Мне тоже пришлось однажды отказаться от шоколадки. Дело было вечером на берегу деривационного канала. Накатавшись вдоволь на санках, друганы разошлись по домам. Зимой рано темнеет. Я решил еще немного поскатываться с горки. Неожиданно проходивший солидный мужчина в длинном черном драповом пальто и шляпе остановился, порылся в кармане и извлек небольшую шоколадку.
-Малчик, хотчешь чоколад?
Я остановился. Вот оно, меня родители предупреждали, это шпион!
-Скайжи, пожалучта, а твои родитэли где работаут?-сказал он, протягивая сладость.
-Ну нет, кукиш тебе с маслом! -это единственное, что молнией пронеслось в голове, натянул шапку на уши, подхватил санки и стремглав побежал домой.
Когда прошел испуг, стало даже обидно, всего лишь за жалкую маленькую шоколадку Родину продавать. Жлоб! Вот если бы...!
Родителям ничего не рассказал, иначе бы мне и вовсе не разрешили гулять далеко от дома. А через день- два по радио сказали, что из СССР высылают шпионского шпиона, сотрудника американского посольства Дина Грина. И я каким-то внутренним чутьем понял:
- Это Он! Зуб даю молочный, все равно шатается и скоро выпадет.
Почтовый ящик 1309
Этот номер завода знали только посвященные. Но молчали как в танке. Родители на кухне иногда вполголоса говорили про какие-то "изделия" и всегда замолкали с моим приходом. Признаться, эти недомолвки немного обижали, но расспрашивать было неприлично. Любопытно, что с каждой новинкой, запускаемой на заводе, во дворе появлялись новые материалы. Так появилась двухкомпонентная эпоксидка, растворители Р4 и Р5, 88-й клей, причем литровыми банками. Титановые лопаты. Их привязывали к спине и к животу, когда шли через проходную. Мастера умудрялись выносить по 4-5 за раз. Обычно это был Колька, здоровый глуповатый малый. На его огромном животе помещалось аж три лопаты. Три рубля штука! (Для справки: бутылка водки стоила 2 рубля 87 копеек).
Одна из лопат до сих пор жива. Легкая, прочная, острая! Очень котировалась ослепительно белая синтетическая стеклоткань. Ею обматывались по талии под пальто. От этого у несунов появлялись шестимесячные животы. Были попытки шить клеши, но неудачные. Еще "золотые ручки" освоили производство финок и ножей с фибровыми рукоятками. Но верхом мастерства были вкладыши в гладкоствольные ружья. Это закаленная труба с нарезкой для пулевой стрельбы. Выносили в штанинах брюк. Идет человек на не сгибающихся ногах, смешно. Обычно они переходили дорогу у проходной до ближайших кустов рядом с каналом. Там вынимали свою контрабанду, и с чистой совестью и исполненным чувством долга шли в пивную.
КОВЧЕГ
Одним из любимых мест старого Тушина была пивнушка в парке «культуры и отдыха» на Восточном мосту. Точнее их было две. Одна непосредственно в аллее парка, напротив барака отдела кадров завода им. Молотова, впоследствии 62, 82, ТМЗ, а другая чуть дальше у магазина.
Вечером работяги дружной толпой подтягивались к "пивной номер один", именно так ее и называли. Там всегда было оживленно.
По воскресеньям и мы всей семьей гуляли в парке. На эстраде в глубине играл духовой оркестр. Несколько пар кружилось в вальсе. Я очень любил бросать монетки, которые находил в невероятных количествах, в фонтан с гусями. Отец фотографировал нас с мамой у подножия невысокого памятника дедушки Сталина. В парке еще не было асфальтовых дорожек. Всю территорию разрезали тропинки и широкие вытоптанные как плеши площадки. На одной из них громоздились большие деревянные маятниковые качели. Молодые люди, раскачиваясь, лихо взлетали под самые небеса. Я один раз попробовал. Меня так раскачали, что я понял-летчиком не буду никогда.
А потом мы с отцом шли в пивнушку, а мама с младшим братом в коляске очень похожей на броневик отправлялась домой на Малую Набережную. Мне там очень нравилось: всегда многолюдно, правда сильно накурено. Сизый дым драным ватным одеялом висел в воздухе. У высоких столиков большие дяди, лихо сдувая пену с огромных граненых бокалов, говорили, причем все одновременно. Отец брал большущую кружку янтарного, а мне гору баранок. Естественно, из-за маленького роста все, что происходило в этом заведении видел снизу-вверх и от этого и столы и люди казались великанами. А так как мой этаж с уверенностью можно назвать " нулевым", частенько находил у столов монетки. Запомнились очень плохо одетые люди. Многие были в сапогах, некоторые несмотря на уже холодные вечера, еще носили сандалии.
Этот павильон явно тянул на чудо архитектурной мысли! И пахло в нем как-то особенно. Не так как в кондитерском отделе магазина на Восточном- кофе и шоколадом, не так как дома - одеколоном Шипр, после бритья отец предпочитал именно его, и даже не как во дворе -жаренной картошкой. Эти ароматы и сейчас в памяти спустя десятки лет. Хвоя с кислым духом плохого табака и пива. То еще амбре!
Застекленная веранда длиной метров 10-12. Я уже как-то писал о толстенных соснах, уходивших своими мощными стволами в потолок этого уникального сооружения. В ветреную погоду сосны раскачивали всю постройку и мне, трехлетнему мальчугану казалось, что это корабль, плывущий наперекор огромным волнам, а качающиеся и держащиеся за стены из последних сил дяди – мужественные моряки этого героического корабля. В моем кармане топорщились вкусные соленые баранки, это на случай «овер- киля» или еще какой катастрофы. А их в жизни маленького мальчика невероятное множество. Например: промочить ноги, упасть в лужу и т. д. Мама будет ругать!
Ураганный ветер швырял в "иллюминаторы" пригоршни осенних листьев, дребезжали стекла. Вот упал шкипер, и лысый матрос вместе с юнгой пытаются вернуть его в вертикальное положение и затащить в кубрик. Сильный порыв сорвал грот и намотал на бушприт стаксель, становится жутко! Но вдруг в руках у ундер-купора появляется гармонь, обыкновенная «тальянка»! Ловкие руки перебирают кнопки, меха растягиваются и…
Не губите молодость, ребятушки,
Не влюбляйтесь в девок с ранних лет.
Слушайте советы родных матушек,
Берегите свой авторитет.
Басы гудят в унисон стихии за окном, попискивают «ля» и «си». И мы, странники в этом бушующем мире, волею судеб оказавшиеся на дырявом тушинском ковчеге, понимаем, что спасены и будем жить! И море жизни только поначалу кажется страшным, а на самом деле оно еще страшнее. Но, несмотря ни на что, мы веселы и жизнерадостны.
В переулке пара показалася.
Не поверил я своим глазам:
Шла она, к другому прижималася,
И уста скользили по устам
Под звон кружек возглас радости вырывается из наших глоток, и потоки бушующей пены заливают промокшие одежды и натруженные мозолистые рабочие руки!
Быстро хмель покинула головушку.
Из кармана вынул я бутыль
И ударил ей свою зазнобушку...
А что было дальше — позабыл.
Было очень жалко и зазнобушку и этого несчастного пьяницу, утонувшего в водовороте любовных чувств, горькие слезы текли по моим щекам как пикантная приправа к соленым морским баранкам.
Тушинская Фея
Вторая пивная была скромнее. Ларек зеленого цвета в виде будочки 2Х3 метра, с полочкой для кружек и маленьким окошком, из которого выглядывала тетя Фея, или как называли ее алкаши "наша Фея". Очень кряжистая крупная женщина из второго барака, что у Восточного моста. Ее комната находилась рядом с комнатой тети Марфы, моей няни. Именно здесь я отбывал срок с 8 до 5 пока родители работали на 82-м. Правильно Фею звали Аримафея Ниловна Некрасова. Когда она проходила мимо, больно щипала меня за щеку и говорила басом:
- Миленький аппетитный шкет!
И было страшновато: а вдруг схряпает кусок щеки своими золотыми зубами.
Я всегда удивлялся как такой большой представитель Homo sapiens мог поместиться в маленькую будочку!
Эта пивнушка находилась на углу парка, у гастронома. Просуществовала она недолго: две зимы и два лета. Баранок в ней не продавали, поэтому я ее не любил. Но зато продавали огромный шоколад «Люкс». "Отличная" закуска к пиву! Всё-таки в СССР не особенно задумывались о маркетинге и о названиях товара. Если не изменяет память «Люксом» был не только шоколад, но и крем для обуви, часы, водка, масло для волос, радиола, пищевой спирт и многое другое. Не удивлюсь, что и резиновые изделия за 2 копейки. Но такой информации у меня тогда, естественно, не было.
Кончилось тем, что однажды, гуляя мимо, я нашел поблизости двадцать пять рублей!
Когда среди пустых ящиков за пивным ларьком увидел эту дрожащую на ветру радужную бумажку, даже глазам не поверил. Да, на меня смотрел дедушка Ленин. Его внимательный взгляд обещал светлое будущее не только октябрятам и пионерам, но и таким беспартийным четырехлетним пацанам. Невысокий лоб, немного испуганный взгляд, узенькие плечи с несоразмерно большой головой произвели незабываемое впечатление. И магические цифры 2 и 5, они были натыканы везде, где можно и нельзя, только на одной стороне 5 раз, не считая водяных знаков. А орнаментальная рамка поразила своей барочной "изысканностью и изяществом". Вот что такое красота!? Неужели этот витиеватый шрифт с эклектичной заглавной буковицей и есть эталонный стиль Страны Советов?! На оборотной стороне на зелёно-голубом градиенте в маленькой рамке- самые важные слова для любого начинающего художника:
- " ПОДДЕЛКА БИЛЕТОВ ГОСУДАРСТВЕННОГО БАНКА СССР ПРЕСЛЕДУЕТСЯ ПО ЗАКОНУ". Эти слова огненными буквами запечатлелись в моей наивной детской головушке на всю оставшуюся жизнь, сделав ее, жизнь, иногда очень даже законопослушной.
Наверное, это была самая большая и самая роковая находка. С тех пор денежные знаки приобрели особую ценность. Нет, я не стал их самозабвенно коллекционировать, но в юном мозгу возникла прямая и устойчивая связь наличия билетов государственного банка СССР и всяких соблазнительных излишеств, без которых жизнь кажется пресной и неинтересной.
ПИВНУШКА НОМЕР ТРИ
Еще была на рынке, справа от арки входа, но по причине малолетства и дальнего расстояния бывал там редко. Только, если мы ехали на дачу в Гучково /Дедовск/. Признаться, она никогда не казалась ни кораблем, ни тем более ковчегом, а скорее вызывала боль и жалость. Вокруг с пол-литровыми банками в пыли и грязи сидели калеки. На свои жалкие гроши они покупали это пойло и тут же спали. Был там один на коляске, в гимнастерке с медалью. Звали его Пашка- артиллерист. Хорошо играл на аккордеоне "Дунайские волны". Но хитом как сегодня принято говорить была песенка из которой я запомнил только :- "Толстой доказал этой драмой, что надо
В порядке держать тормоза". Вот удача, нашел ее в инете !
У Ани Карениной горе -
Противен ей муж-дедуган.
А Вронский был молод, и вскоре
У них завертелся роман.
А чтоб не поймал их с поличным
Муж подлый, наёмник царя,
Любовь незаконную в вихре столичном
Крутили они втихаря.
Вовсю развлекалась богачка,
И так бы и длилось оно,
Когда б её хахаль на скачках
С коня не упал, как бревно.
В этом месте публика уже покатывалась от смеха.
Он сверзился, бедный, с лошадки,
Вскричала Анюта, бледна,
И мужу законному в нервном припадке
Открыла всю правду она.
Кляня вертихвостку бабёнку,
Боясь, чтоб не вышел скандал,
Каренин не отдал ребёнка
И даже развода не дал.
Жилплощадь они не делили,
Они не делили вещей.
Жила она с Вронским, вопрос "или-или"
Уже не стоял перед ней.
Бабенки с семечками, подперев щеку, жалели Каренину.
А солидные дяди в очках и соломенных шляпах с интересом прислушивались, стоя в очереди за пивом.
В Париж выезжала и в Лондон,
Сгорая в любовном чаду.
Но жертвою стала бомонда,
Который имел их в виду.
Не звали её на банкеты,
В театрах смеялись над ней,
А Вронский шкодливый, заметивши это,
К ней стал эскима холодней.
И тут разыгралася драма.
Решив "эх, была не была",
К вокзалу метнулась и прямо
На рельсы под поезд легла.
Тетеньки смахивали нечаянную слезу. А пьяный лохматый мужик, лежа у забора, многозначительно поднимал к небу указательный палец.
Толстой, уверяют по слухам,
Приветливый был бодрячок.
В момент катастрофы у Ани над ухом
Железом гремел старичок.
Каренин по-прежнему в свете,
И Вронский как стёклышко чист.
Так кто же за Аню в ответе?..
…Конечно, один машинист.
Хоть он тормозил до упаду,
Но всё ж разразилась гроза.
Толстой доказал этой драмой, что надо
В порядке держать тормоза.
С тех пор подсознательно боюсь железную дорогу. Я из тех, кто застал паровозы ( страшно подумать, как давно это было), лязгающие железом вагоны, манящие смертью межвагонные переходы, все это навсегда отложилось в закоулках памяти.
И Пашка. Отчаянно веселый! И девочка лет десяти -двенадцати, которая его привозила.
В 57-м они пропали. И все инвалиды, как будто и не было. Пивную будку переделали в павильон для продажи овощей.
Сегодня, когда слышу плавные звуки "Дунайских волн", невольно вспоминаю Пашку- артиллериста и рыжую конопатую девочку, держащую двумя худенькими ручками засаленную армейскую пилотку с жалким воздаянием потомков.
ГОГИ
На углу Вишневой и Малой Набережной у бани тоже стоял пивной киоск. Собственно, там было две точки. Одна для любителей попариться и выпить пивка непосредственно в банях. А вторая для предпочитающих пленэр. В той, что на улице торговал Гоги. Квадратный грузин в огромной кепке, которую он никогда не снимал, даже когда очень жаркими летними днями плавал в прохладных водах деривационного канала поблизости. Обычно в такие моменты в окне пивнушки появлялся рваный листок бумаги с корявой надписью химическим карандашом:- " Ушол скора буду"
Завсегдатаи знали, что посреди зеленой водной глади канала гордо плывет большая плоская как блин кепка, и Гоги, громко отдуваясь, басит одну и ту же фразу:- Аххараша! Аххараша!
Теперь то я понимаю почему мудрые городские тушинские власти решили построить как раз напротив этого "пляжа" спасательную станцию. Частенько гуляя с няней, я видел, как вылавливали несчастных поклонников Бахуса. Злые языки говорили, что Гоги нещадно разбавляет пиво. Доказательством была салатовая Волга ГАЗ 21. Еще утверждали, что на задворках бани есть теплицы, а в них Гоги выращивает тюльпаны на продажу. И отапливаются эти теплицы горячей водой из бани. И еще, что он большой бабник. Как меняются восприятия? Сегодня Гоги казался бы успешным предпринимателем и образцовым семьянином.
Вовка
Около областного магазина на Советской /Мещерякова/ стоял большой деревянный павильон. В одной половине в теплое время года продавали картофель, в другой пиво и табак. Пиво по малолетству я еще не покупал, а вот за картошкой мама посылала частенько. Отдаешь продавщице деньги и бежишь, сломя голову, к деревянному лотку, торчащему из прилавка. Подставляешь авоську, продавщица опрокидывает ведро картофеля в лоток за прилавком и вот -уже круглые грязные картофелины, гремя по деревянному желобу, мощной плюхой вваливаются в твою сетку. В этот момент главное не упустить ручки, иначе вырвавшиеся на свободу картофелины раскатятся по асфальту.
Однажды так и произошло. Очередь тут же бросилась собирать. Один старичок долго пытался достать палкой укатившуюся под деревянный настил, а когда достал, вытер ее носовым платком и дрожащим голосом произнес:
- На, сынок, не теряй больше. Это же картофель!
Я взял поблагодарил и потащил неподъемную сетку, задевая все бордюры и пороги.
Всего пятнадцать лет как окончилась война, но люди еще помнят голод. Самым страшным преступлением во дворе считалось выбросить хлеб. Многие семьи жили очень бедно. В одной из таких был Вовка, низкорослый худой пацан младше меня года на два. Мама частенько зазывала его к нам обедать. Ну, обычное дело! И меня частенько приглашали в чей-то дом подкрепиться. А знаете ли вы, почитатели гамбургеров, что такое булка с вареньем? Возьмешь булку за 7 копеек, разрежешь вдоль, намажешь настоящим сливочным маслом, а сверху вареньем с горкой! Выйдешь на улицу.
- Сережа, дай, пожалуйста, откусить!
Через минуту уже и кусать нечего. Традиционно мы враждовали с мальчишками из соседнего двора. Однажды словесная перепалка превратилась в драку. А постольку их было больше, били не мы их, а они нас. Меня колошматили трое. Отбивался уже из последних сил. Вдруг Вовка как заорет:
- Не бейте его, я у него ел!!!
Нападавшие на миг остановились, посмотрели на Вовку, потом на меня и убежали. Я был потрясен. Эти ребята из соседнего двора в основном были детьми разнорабочих. Нас они органически ненавидели, за одежду, игрушки и многое другое, чем были с рождения обделены. С тех пор я получил право проходить через их двор без битья.
Бани
Пиво в банях было лучше, так говорил отец. Вход для взрослого стоил 40 копеек, для ребенка до 7 лет- 10. Первое, что поражало, когда мы входили- запах хлорки, хозяйственного мыла и плохого табака. В моечной из стены торчали краны. Я однажды ошпарился и боялся подходить. Отец наливал мой таз и мы, оставив мочалки, шли в парную. Ничего более страшного для меня шестилетки тогда не было. В клубах пара сидели, лежали, стояли волосатые мужики. Тусклая лампочка под потолком высвечивала потные бордово красные лица. Глаза сразу начинало щипать и дышать становилось все труднее. Пахло аммиаком. Кто-то плескал ковш воды или кружку пива на раскаленные камни, и удушающий жар волной обжигал тело. Закрыв глаза и нос, я выскакивал из преисподней обратно в моечную и с наслаждением выливал такую холодную, как мне казалось, воду на голову. Чуть позже выходил отец. Потом, сидя в простынях на вытертых до блеска скамьях в раздевалке, отец, сдувая пену, выпивал кружку. А я уминал соленые баранки. Был там легендарный банщик, татарин, невысокий крепкий мужичок. Ходил в белом халате на голое тело и тюбетейке. Говорят, делал отличный массаж. Еще почитали буфетчицу дородную тетю в наколке. Ее мощный голос был слышен на всех этажах:
- Опять назюзюкался, шаромыга! А ну отвали!
У такой не забалуешь. Боялся ее как огня. Потом шли с отцом по Малой Набережной. Резко арбузом пахли молодые листочки тополей вдоль канала. Лицо горело, и приятная усталость разливалась по телу. Навстречу из "морячки" топала в бани рота солдатиков.
Мама уже спекла пироги. Румяные с капустой! Засыпал за столом с третьим пирогом во рту. Потом чьи-то руки поднимали мою телесную оболочку, и я уплывал в голубые астральные дали своих детских снов
РОКОВОЙ ПРЫЖОК
С берега малого канала в хорошую погоду можно было увидеть парашютистов над Тушинским аэродромом. Пара АН-2 медленно скользила в синеве, и из них горохом сыпались парашютисты. Конечно, все пацаны мечтали о небе. Кроме меня, пожалуй. Я мечтал быть моряком и болел только за ЦСКА, и в этой детской своей наивной стойкости был непоколебим, даже когда били болельщики Спартака.
Естественно, все или почти все, что случалось на аэродроме рано или поздно в виде устных рассказов доходило и до нас. Этот рассказ услышал от любителя "забить козла". Доминошный стол стоял аккурат посредине двора. Длинный метра три, обитый по столешнице металлом. Две скамьи на врытых в землю столбах по бокам. "Стучали" всегда, с утра до позднего вечера, причем звук был как выстрел из хорошего дробовика. Иногда там же и выпивали. Это был своеобразный клуб по интересам. Мы, мальчишки, когда не играли в футбол, не жгли костры и не били стекла, частенько увивались рядом.
Безусловно, чемпионом среди доминошников был здоровенный мужик с квадратной челюстью по прозвищу Полстакана. Почему такое погоняло можно только догадываться. То ли не доливал, то ли просто был пессимистом. Работал он в милиции. Частенько после дежурства, в форме так и садился за доминошный стол. Дома его никто не ждал, и сидел Полстакана до темноты. Рассказчик он был так себе, но любил почесать языком.
«Однажды нас вызвали на тушинский аэродром. Человек погиб, парашютистка. Разбилась насмерть. Приехали.
-Ну как ты ходишь, шестерку надо! Дублюсь!
Ну вот- приехали, опрашиваем. Один говорит:
- Поспорили девчонки дурынды, кто дольше пролетит в свободном падении. Сели в самолет. Выбросили на высоте 800 метров, на подлете к аэродрому. Люди, наблюдавшие с земли, видели, как все парашюты раскрылись кроме одного. Так камнем и врезалась в землю. Когда подбежали были поражены- в руке разбившейся парашютистки было зажато кольцо вместе с краем комбинезона, причем прочная ткань была почти полностью оторвана. Хватка была такой силы, что втроем еле разжали пальцы.
Видели у въезда в туннель на Волоколамке статую "парашютистка", так вот это ей поставили памятник.
Рыба! Еще партейку? Мешай!
Солдаты
Наш дом находился рядом с морским корпусом. Бывало часами следили с крыши гаражей как за забором на плацу отрабатывают шаг молодые солдатики и морячки. Но особым кайфом было пристроиться к роте, идущей в баню на Вишневую. Эту молодецкую поступь и лихую песню слышно было по всей округе. Детвора высыпала из всех домов. Солдаты громко пели, в такт песни стоптанные кирзовые сапоги шлепали по мостовой.
Путь далек у нас с тобою,
Веселей, солдат, гляди!
Вьется, вьется знамя полковое,
Командиры - впереди.
Солдаты, в путь, в путь, в путь!
А для тебя, родная,
Есть почта полевая.
Прощай! Труба зовет.
Солдаты, в поход!
Мы тоже пытались идти строевым шагом и всех охватывало чувство радости, мужского братства и единения и нас, малышню и солдатиков. Они не сдерживали улыбки, и старшина, шедший чуть сбоку даже брал иногда на руки самого маленького и надевал на него свою пилотку. Это было счастье! Народ и армия едины! И запах, этот незабываемый запах солдатского пота, запах кирзы. Запах Советской армии. Много лет спустя пришлось общаться с солдатами Бундесвера, поймал себя на мысли: - А ведь они пахнут совсем по-другому, дорогим парфюмом! Лиши их этого -разбегутся!
И гордость за наших солдатушек непобедимых не только силой, но и духом овладела моим сердцем.
АБРАМ СЕМЕНОВИЧ
Кто из тушинских старожилов не знает парикмахерскую на Свободе. Волосы в детстве растут с невероятной скоростью. Обычно мы с отцом дважды в месяц посещали это заведение. Меня стригли под бокс. Это очень модная и сегодня стрижка. Только тогда она стоила 15 копеек. Все под ноль и лишь небольшая челочка на лбу. На подлокотники кресла клали доску, чтобы мастеру не приходилось работать согнувшись. Пять минут мученья и закусанных машинкой волосиков и вот самая приятная часть процедуры. Я плотно закрываю глаза и чувствую, как мощная струя из пульверизатора ароматной прохладой проходит сначала по чубу, потом по макушке. Это так и называлось -" освежить". От резкого запаха одеколона щекочет в носу, но глаза лучше не открывать. Однажды попробовал потом тер до самого дома.
-Вуаля !- произносит непонятное слово Абрам Семенович и грациозным движением сдергивает с меня белую простынку. Убирают доску, Отец садится на мое место.
-Как прикажете?- Склоняется Абрам Семенович.
-Пожалуйста, Польку и побрить,
Начинается магия. Абрам Семеновича я знаю давно, с трехлетнего возраста. Именно он безжалостно отрезал мои младенческие кудри до плеч. Вот так одним махом. Как я плакал. Но жизнь учит всему, приходится мириться и с рыбьим жиром по утрам и с черной икрой, и с глюконатом кальция и даже с кусачей машинкой для стрижки и многими другими "радостями," без которых взрослые не представляют мое счастье. Обычно, придя в парикмахерскую и заняв очередь, мы с отцом пропускали желающих до тех пор, пока Абрам Семенович не освободится. Сидеть и ждать экзекуции было страшно трудно. Отец читал газету, а я рассматривал подшивку журналов "Огонек». Журналы были изрядно потрёпаны, но цветные репродукции известных картин отличались отличной полиграфией. Особенно меня интересовала одна из них. "Союз Земли и Воды" Рубенса. Если кто-то скажет, что это порнография, то будет прав. Я мог часами изучать эту картину. Заметив мое «влечение» к изобразительному искусству отец спешно купил в ближайшем киоске на Мещерякова альбом и цветные карандаши. Так начался мой путь в искусство. Из парикмахерской.
А Абрам Семенович делал свое дело. Жутко мерцало в его тонких пальцах скрипача лезвие опасной бритвы. С характерным сухим звуком оно снимало с шеи отца комья белоснежной пены, оставляя чистую розовую кожу. Это было похоже на магию. Отца брили долго, сидя на подоконнике в зале, у меня уже затекали ноги. Наконец мастер снимал простыню, прыскал одеколоном, и хитро улыбаясь и потирая руки, смотрел на отца. Это выражение лица я потом не раз встречал в жизни, и оно всегда вызывало чувство жалости и сожаления. Я никогда не мог понять, как человек, только что хорошо сделавший свою работу, мог вот так по собачьи заглядывать в глаза и махать хвостом.
Отец извлекал из кармана заранее заготовленную купюру и быстрым движением вкладывал в сложенные лодочкой ладошки. Абрам Семенович улыбался, говорил заученные фразы и провожал до двери.
Это был 1959 год. Только что Хрущев объявил, что начал строить коммунизм. Народ и я в том числе уже прикидывал как там будет хорошо. Но партия объяснила, что не все попадут в этот рай. Некоторых придется оставить за бортом. Лодырей, взяточников, тунеядцев и многих других, живущих на нетрудовые доходы. А чаевые это как? Пережиток прошлого?
Однажды я спросил отца:- Но как же так, ведь мы же идем в коммунизм, а Абрам Семеныч берет чаевые?
Отец посмотрел сверху вниз и тихо произнес:-
Пойми простую вещь, коммунизм есть и будет всегда для очень немногих людей, стоящих у власти, а все остальные останутся в лучшем случае в социализме.
Мне стало грустно. По сей день.
СМЕРТЬ ПАРАШЮТИСТА
Семеновна, сухонькая старушка лет около восьмидесяти, вечно сидела на скамейке у подъезда. Иногда собиралась довольно большая компания послушать ее байки. Вот одна из них.
«Звали ее Нюра, Анюта значит, красивая такая, коса до пояса, окончила техникум, работала на 500-м контролёром. И очень любила прыгать с парашютом, значит была парашютисткой на тушинском еродроме. Ну вот! И был у ей парень, московский, анженер. Ну закрутилась у них любовь. Ясень корень- молодые. Ну, парень сделал ей предложение, значит руку и сердце предложил. Замуж позвал, одним словом. Ну, она согласилася , парень молодой, красивый не пьет не курит, таких поискать. Ну, справили свадебку, комсомольскую. Ну она и затащила его на еродром. Стал парень заниматься. Настало время первого прыжка. Сели в кукурузник. Полетели. --Вон вишь, вишь. Опять прыгают, вон смотри туда.
Все поворачивали головы на юг. Высоко в голубом небе летели два биплана и из них горохом сыпались парашютисты. Секунды спустя они уже плавно покачивались под разноцветными куполами.
-Вот, ни в жисть бы не прыгнула! Страсти то какие! Вот, Серенька, подрастешь иди в матросы! Говорят кормят хорошо!
Ну вот, сиганули, летят. А ветер был сильный. Видит Нюра, что Сашку то ёйного относит в сторону к железной дороге. А там уже товарняк идет. Кричит Нюра: - Сашка стропы тяни, тяни стропы. А он не слышит, так под поезд и угодил, бедолага. Упала Нюра на землю, вся в слезах, а когда сняла шлём, волос был седой, седой! И коса тоже! Жуть да и только!»
Бабки качали головами и плакали все как одна.
А Семеновна, глубокомысленно подперев щеку рукой, говорила:
- Нет, девчонки, мимо земли не пролетишь! Кто рано, кто позже, все там будем!
ЦЫГАНЕ
Почему цыгане полюбили наш дом можно только догадываться. Набеги повторялись с завидной регулярностью, раза три в сезон. Обычно жертвами становились либо пенсионеры и инвалиды, либо дети, находящиеся одни в пустой квартире. Методика была проста до безобразия. Чумазый ребенок стучал в дверь, а когда открывали, толпа из засады вламывалась, хватая все что под руку попадет. Глазки в двери еще не изобрели, дверные цепочки были не у всех. У меня случились три таких набега. Первый, когда удалось силой закрыть дверь, упершись ногой в стену. Третий, когда через щель полуоткрытой двери множество рук пытались скинуть цепочку. И пришлось лупить по ним чем попадя. Но самый веселый второй. Как все мальчишки любил пошутить и шутки эти были на грани фола. Когда никого не было дома, занимался «черт знает, чем». Из тонкого матраца, свернутого в рулон и схваченного отцовским ремнем, делал торс. Сверху на футбольный мяч надевал отцовскую шляпу. Все это сооружение облекал в бежевый габардиновый отцовский плащ. В рукава набивал всякое тряпье и вот - человек по имени КсанКсаныч готов. Ставил его за кресло так, что, войдя в квартиру, бросался в глаза силуэт квадратного мужика в шляпе, стоящего посреди комнаты спиной к смотрящему. Первый раз, когда это проделал, родители, вернувшиеся одновременно с работы, долго не могли прийти в себя. Потом мама жестко мне оппонировала отцовским ремнем. Но прогресс не стоит на месте. В этот раз я использовал зонт и самодельный парик. Получилось очень натуралистично! На часах было три, у меня еще минимум полтора часа до прихода родителей. Успею разобрать. Вдруг звонок. Спросил:
-Кто?
Невнятное бормотание. Открыл замок, сильный толчок отбросил меня в сторону. Первое, что успел увидеть-тетку в цветастом платке и за ней толпу детей.
-Ма! Па! -заорал что было силы.
Нападавшие на миг остолбенели, я видел их расширенные от ужаса глаза, они смотрели на великана в шляпе стоящего у окна. Через мгновение я закрыл дверь на все замки. Руки тряслись. Спасибо, КсанКсаныч, выручил!
Чкалов
Наверное, нет такого моста в СССР, под которым не пролетел бы знаменитый Чкалов. Так наверняка думают все старожилы многих городов. В том числе и тушинцы. Истории об этом легендарном пролете под Восточным мостом я слышал вагон и маленькую тележку. Больше того рассказчики якобы своими глазами видели этот подвиг.
Дело было в июле. Погода стояла солнечная и теплая. Часов в десять утра, когда народ уже разошёлся по рабочим местам, у моста появился странный автомобиль. С виду обычный черный ГАЗ М1. Из него вышли двое. Один из них что-то говорил по радио связи. Оба смотрели сторону западного моста. Неожиданно в небе над Трикотажной показалась маленькая черная точка. Через пару минут можно было отчетливо разглядеть самолет. Он опускался все ниже и ниже. Пролетев западный мост и почти касаясь воды, быстро приближался. Редкие зеваки с интересом разглядывали необычный полет. Некоторые даже поспешили сбежать с моста. Звук мотора нарастал. Через несколько мгновений истребитель с оглушительным ревом пронесся под аркой моста и, дав форсаж, свечой взмыл на противоположной стороне. Оторопь и восторг охватили публику, многие аплодировали. Самолет сделал бочку, махнул крыльями и скрылся за горизонтом. Никто и не заметил, что черный ГАЗ исчез.
Кое-кто связывал похожие истории с двумя крыльями, долгое время валявшимися на берегу Захарково. Сам не раз с них рыбачил. Краска цвета хаки местами сошла с алюминиевых плоскостей, обнажив огромное количество заклепок и потемневшую от воды некогда красную звезду. Клевало там хорошо, особенно плотва. Знатоки говорили, что место это особое, прикормленное: сюда деревенские выбрасывали пищевые отходы. А еще говорили, что недалеко от берега на дне лежит фюзеляж самолета, того самого что "отбросил" эти крылья, видимо кто-то неудачно решил повторить пролет легендарного Чкалова.
РЫНОК
Какое самое главное воспоминание о рынке? Клубника! Огромные сочные ягоды на алюминиевой чаше весов. На другой чаше либо гиря, либо вообще непонятный предмет, с трудом поддающийся определению. Чаши качаются и две "уточки" посредине все никак не могут уравновесить свои "клювики". Стоишь и слюнки пускаешь. Даже эпикурейское обжорство после, когда руки, щеки, белоснежная матроска и даже кончик носа покрываются красным и липким соком, когда последняя ягода уже с грустью, не торопясь прошла по пищеводу, даже тогда нет такого вожделения и внутренней дрожи, где-то в груди, в сердечной чакре -Анахата. Ни арбузы, ни груши, ни вишни с черешней, ничто не идет в сравнение. Обычно нам с братом брали по большому кульку. Мыли в фонтанчике посреди рынка. Он, несмотря на мелкоту, успевал слопать свой в разы быстрее, поэтому последние ягоды приходилось делить. В общем, уже где-то в районе Нахабино мама утирала брату рожицу и лила ситро на мои руки. Пока шли от станции Гучково до дачи, все осы и мухи были нашими.
Да, рынок это особое сакральное место старого Тушина. В двух огромных павильонах слева и справа прилавки ломились от вкуснятины. Бойкие продавцы зычными голосами зазывали зевак и расхваливали свой товар. Жуткое впечатление производили огромные свиные головы. Маленькие глазки с белесыми ресничками зло смотрели только на меня. Острые клыки, ощерившись, готовы были в любой момент, только зазеваешься и подойдешь слишком близко, отхватить палец.
Но все это меня после клубники мало занимало. Самым заветным местом была лавка "Железяка", так я ее называл, притаившаяся на задворках. Чего там только не было?! Всевозможные штукенции, о назначении которых приходилось догадываться. Я напрягал свой детский умишко и мысленно моделировал работу с этими непонятными приспособлениями. Чтобы не томить читателя, все товары делились на то, что забивают и закручивают, чем забивают и закручивают и электроинструменты. Особенно мне нравился огромный отбойный молоток. Я видел такой у шахтеров по телевизору. Он был с меня ростом и очень тяжелый. Его блестящие бока, эргономичная форма, мощная рукоятка казались супероружием. Хозяин всех этих сокровищ, нервный и нехороший человек с провалившимися черными глазами внимательно следил за порядком:
- Мальчик, убери руки с прилавка! Разобьешь стекло-будешь платить! Мальчик, положи топор на место, это не игрушка! Мальчик, ты с кем пришел, где твои родители? Мальчик, вынь палец из тисков!
А я пришел без родителей за квасом. Квас потом, сначала сюда в эту замечательную лавку!
Какое было горе, когда она сгорела еще с двумя соседними. Я стоял на пепелище и грустил. В черной грязи валялись гвозди и шурупы. Чумазый мальчишка собирал их в стеклянную банку и плакал. Сзади подошел высокий статный мужчина:-
-Проворовались, вот и подожгли, говорят ждали ОБХСС! - сказал он.
Я ничего не понял. Как можно убить мечту? Как теперь жить без таких замечательных вещиц? И кто такой этот ОБХСС? Еще не зная что это, во мне не осталось ни одной клеточки, которая бы не ненавидела это зло.
Прошло много лет. Когда я смотрю на свою столярную мастерскую, набитую всевозможными нужными и не очень инструментами, понимаю- это отголоски того маленького магазинчика на задворках тушинского колхозного рынка. За сбычу мечт!
МУМУ
Во дворе его так и называли. Настоящее имя никто не знал. Внешне он был очень похож на Герасима из тургеневского рассказа. Огромного роста, с черной большой бородой и еще он был немой. Служил наш герой сторожем и дворником по совместительству в детском саду, располагавшемся в соседнем доме. Кроме метлы в его обязанности входило гонять нас с огороженной территории детсада. Надо сказать, что делал он это весьма ревностно. Несмотря на внушительные размеры, преследовал буквально по пятам. Не раз и меня хватал за полы пальто на самом гребне трехметрового забора, но удавалось ускользнуть. Муму стал для нас, ребятни настоящим пугалом.
Однажды, в очередной раз убегая, я поскользнулся и упал плашмя спиной с трехметровой горки. Да так что не вздохнуть ни крикнуть. Лежу, смотрю в небо, ни рукой, ни ногой не могу пошевелить, даже набрать воздух в легкие не получается. Ну, думаю- кранты! Вдруг чьи-то сильные руки подхватили мое бренное тело и понесли. Вижу только верхние этажи проплывающих домов, да слышу мощное сопение. Куда-то принесли, положили. Эти же руки несколько раз слегка сдавили грудную клетку, и я задышал. А задышав, начал оглядываться. Лежу на топчане в полутемной комнате. Маленькое окошко под потолком занавешено синей в горошек тканью. Стул, стол- вот и вся мебель. В углу несколько икон я видел такие у маминой сестры в деревне, горит лампадка. Спиной ко мне стоит Муму, оглядывается и подносит к губам чашку. Делаю судорожный глоток. Теплая вода. Еще глоток и еще. Сознание проясняется. Его большая ладонь гладит меня по голове. А глаза то у него совсем не злые! Он что-то хочет сказать, но произносит только непонятные звуки. Накрывает меня пледом и уходит. Лежу моргаю глазами. Сколько времени прошло трудно сказать, может час, а может два. Вернулся Муму, помог подняться и, поддерживая, вывел на улицу. Резкий свет ударил по глазам. Через полчаса я уже как ни в чем ни бывало играл с ребятами в хоккей. На детях и на собаках быстро заживает. А с Муму мы теперь задружили. Когда он застает нас врасплох на территории площадки детского сада, сначала свистит в милицейский свисток и очень артистично, не сходя с места, делает вид, что гонится за нами. Это очень комично!
ДЯДЯ САША
Дядя Саша был железнодорожником, точнее машинистом. Всю жизнь проработал сначала на паровозе потом на тепловозе, попал в аварию, лишился ноги. Ну вот и все. В трех предложениях - целая жизнь. Во дворе его побаивались: мужикам говорил правду резко и без обиняков, а пацанов ругал за то, что они бегали по крыше его гаража. Я тоже бегал, но не попадался, поэтому мы дружили. Частенько дядя Саша катал меня в своем авто. Это был кабриолет с мотоциклетным двигателем и ручным управлением. В облаке голубого дыма с хлопками -взрывами мы неслись по Свободе, и народ оборачивался. Потому что не заметить и не услышать нас было невозможно. На рынок мы предпочитали ездить исключительно по главной улице Тушина. Я помогал дяде Саше загрузить пару мешков картошки, садился сверху и мы опять неслись, пугая задремавших на скамейках старушек и старичков. Так в моем представлении могла передвигаться Баба Яга, сменившая устаревшую ступу на более современную технику. Вихрем залетали во двор! Все кошки в испуге залезали на заборы и деревья. А хозяйки захлопывали окна, потому что знали, что дядя Саша не сразу заглушит мотор, а будет гонять его на разных оборотах, затем газанет и выпустит такое густое голубое облако, что весь двор станет похож на кадр из фильма французского режиссера Клода Лелуша. Этот морок еще долго будет висеть в воздухе, и весь оставшийся день все домохозяйки будут чертыхаться и вспоминать дядю Сашу самыми последними словами.
Александр Алексеевич не любил рассказывать о прошлой жизни, но все знали, что, работая машинистом, он задавил восемнадцать человек. Конечно, все понимали, что эти люди сами виноваты: либо по невнимательности, либо по пьяни оказались под поездом. Но однажды, пробегая мимо его гаража, я услышал стон. Дернул дверь, открыто. При свете маленькой лампочки у стола с бутылкой водки сидел дядя Саша и слезы текли по лицу. Я смутился и хотел уже было уйти, но он поманил пальцем. Я подошел.
-Посиди со мной, -хриплым голосом сказал дядя Саша.
-Хочешь, вот конфета.
-Знаешь, сынок, иногда так хочется вернуться в прошлое и переделать то, что натворил!
Я не очень понимал о чем он, мое прошлое было весьма и весьма коротким. Да и переделывать особенно было нечего. Ну разве, тогда надо было дать Мишке в глаз правой, а не левой. Лучше бы было!
-Ты знаешь, я ведь видел ее лицо, видел! Уже у станции дал гудок три раза по инструкции. Ну чего они полезли?! Думали я далеко, успеют! А у меня скорость! Да сбросил еще! Свадьба! Невеста в белом! Жених! Люди! Гармонь! Увидели, заметались! Один тянет назад, другой вперед! Я аварийку! Я видел ее лицо! Ее глаза! А его не видел! Все как во сне! Страшно!
Дядя Саша вытер лицо ладонью.
-Потом мы с Пашкой, помощником, с тепловоза мясо счищали. Следствие. Отпуск. Я еще год проработал и в аварию попал. Вот такая история, друг ситный.
Птичка
После школы в 1969 поступить в институт сразу не удалось. Пошел на ТМЗ, в бюро эстетики. Год отдал родному заводу. Работа нормальная, но режим! В 8 на проходной, в 16, если не ошибаюсь, домой. У начальника и завотделом свободный выход. Я тоже хочу. Однажды срисовал этот значок в виде птички с пропуска завотдела. Где наша не пропадала!? Вечером из старого ластика сделал печать и нашлепал штук двадцать. Потом аккуратно вырезал и спрятал в бумажник. На следующий день решил попробовать. Тонким слоем резинового клея прилепил "птичку" на пропуск и в обеденный перерыв пошел. Вахтерша полусонным глазом взглянула, и турникет открылся! Ура! Свобода! Пообедав дома, проделал все в обратном порядке. Опять тот же взгляд, и я на заводе. Афишировать и злоупотреблять не стал. Так продолжалось полгода. Но все-таки попался. Все решает человеческий фактор. Одна из вахтерш, неприятная грузная женщина с визгливым истеричным голосом уже давно что-то заподозрила и однажды разоралась и потребовала мой пропуск.
Естественно, я не дал и прошел на завод. Было это часов в 9. Через некоторое время за мной пришли двое в черных шинелях. Пока шли до отдела кадров правой рукой нащупал пропуск в кармане и легким движением снял значок выхода. Хороший резиновый клей не оставляет следов на бумаге. Начальник предложил показать пропуск. Я понимал, что он взбешен и не стал перечить. Долго и пристально он, начальник охраны и толстая вахтерша изучали мой пропуск. Надо было видеть их лица. Даже не извинились. Когда за мной захлопнулась дверь, из кабинета донесся такой мат, какой больше в жизни никогда не слышал.
Говоря о заводе, уместно вспомнить еще три легенды, они уже публиковались на Хомяке.
Первая. Поспорили два мужика. Один говорил, что вытащит шестиметровый уголок за охраняемую территорию. На следующий день двое рабочих откладывают уголок по земле, а третий что-то записывает в блокнот. У заводских ворот один из них крикнул охраннику:
-Открывай!
Дальше понятно.
Вторая история. На заводе помимо ракет делали кастрюли. Один работяга решил сделать подарок жене. Наполнил кастрюлю землёй и понес на проходную. На вопрос, что несешь- жена попросила плодородной землицы принести. Вахтерша грозно:
-Высыпай.
Высыпал и пронес кастрюлю.
Третья история. Понадобились три планшета для халтуры. Пошел, заказал плотникам, сделали, рассчитался. Обтянул их крафт-бумагой, на первом написал «СЛАВА КПСС!» На втором «ЛЕНИН ЖИВ!» На третьем «МИРУ МИР!» И понес. Вахтерше сказал, что несет в агитпункт. «СЛАВА КПСС!» произвела гипнотизирующее впечатление.
Четвертая история. Надо было сделать вывеску для одного маленького магазинчика 0,7 Х 2,7 метра. В столярке сделали быстро. Написал текст. Затянул старой красной тряпкой и написал белыми буквами: «Руки прочь от Вьетнама!» Остальное как по сценарию. Когда принес заказчику, тот обалдел, потом долго смеялся.
И последняя. Говорят, что прогульщикам выдавали пропуска в формате А-3! Один раз видел, было смешно.
МОСГАЗ
Не буду пересказывать огромное количество легенд. О Мосгазе снят многосерийный фильм, где в одну кучу свалена вся криминальная хроника тех лет. Гораздо интереснее реакция обывателей на этот феномен. Первые слухи о убийствах стали доходить еще в конце 60-х. А в следующем десятилетии уже все поголовно боялись. Появились рассказы людей, спасшихся от руки маньяка. Был ли он один или под этим брэндом скрывались несколько головорезов не знаю, и, признаться, меня это мало интересовало. Но что-то произошло в головах москвичей.
Многие пары, с трудом удерживающиеся от разводов, вдруг осознали значимость и высочайшую ценность семьи. Поскольку жертвами насильников становились женщины, некоторые мужья резко изменились к лучшему. Именно в такие трудные времена жизнь, а тем более жизнь и здоровье близких людей становится сверхценностью. Поздними вечерами в центре и даже на окраинах редко можно было увидеть одинокую женщину без сопровождения. На автобусных остановках стояли мужики, встречающие свои половинки. Даже руку стали дамам подавать! Неслыханно! Откуда такая галантность в нашем королевстве?
Мой знакомый, известный рок-музыкант, рассказывал, сидя в пивбаре на Райниса. Живы ли еще бар и музыкант?
-Представляешь, я снова полюбил свою жену, благодаря Мосгазу. Когда началась эта история с убийствами девушек, у меня что-то екнуло. Дело шло к разводу, а тут! Обычно я провожал жену, глядя из окна, пока она не сядет в автобус до Сходненской. Ну, вот она оделась, сказала:
- Пока?
Вышла в подъезд. Смотрю в окно. Нет ее. Прошло 10 минут, нет ее! Ты знаешь я испугался, как был в тапочках и трусах побежал. А она на первом этаже с соседкой треплется!
Ну, сказал что-то резкое! Поднялся и вдруг понял: ведь у меня ближе и родней кроме жены и Илюшки никого нет! И все изменилось! Спасибо Мосгазу!
ПИВБАР
Большим, не побоюсь этого слова, культурным событием явилось открытие пивбара на Райниса в1967 году. На втором этаже в чистом с огромными панорамными окнами помещении, в блеске никеля и хрустального перелива граненых кружек, пенилось и текло рекой вместе с воблой и креветками ЖИГУЛЕВСКОЕ! На столах стояли вазочки с бумажными цветами и салфетками. Но, поскольку финансы у школьника весьма ограничены, приходилось довольствоваться малым. Очень понимаю городское начальство, они мечтали превратить национальный спорт пития в культурное мероприятие. Чтоб как за границей. Наивные. Через неделю исчезли цветы на столах, потом салфетки, потом креветки, да и вобла значительно постарела. Но это злачное заведение еще долго скрашивало досуг ищущим правду тушинским мюнхгаузенам. Запомнился один чудак. Чистенький с невероятной шевелюрой и длиннющей бородой. Звали его почему-то Робинзон. Он бывал редко, но мне везло. Обычно, чтобы послушать его бредни ставили кружку пива. Репертуар был один и тот же. Робинзон увлеченно рассказывал собственную теорию о пользе длинных волос. Якобы в человеческих волосах сосредоточена огромная космическая энергия, позволяющая не только преодолевать болезни, но и перемещаться в пространстве. И мы ему охотно верили, когда он собственным примером доказывал свою теорию телепортации посредством милицейской коляски в ближайшее отделение милиции. Но еще он был знатоком НЛО и поклонником Ажажа и любил рассказывать такой анекдот.
-Дело было в 71-м, в начале октября.
Пошел с друганом Витькой на последний сеанс в "Балтику". Где-то в двенадцатом вышли из кинотеатра. Помнишь, до самого залива был пустырь, бурьян с меня ростом. Ну, вышли, небо звездное. Красота! Вдруг над Речным вокзалом зажглась огромная звезда! Витька раньше школьным учителем был, физику преподавал. Градусов 70-80 говорит от уровня горизонта. А я физтех кончил, в геометрии разбираемся. Смотрим, а звезда все ярче и ярче. А никто кроме нас ее не видит, люди спокойно идут и обсуждают фильм. Что за фильм не помню, неважно. Говорю Витьке:
- Вертолет, наверное. Может стрела крана, высоко больно!
А звезда вдруг перестала расти и сделала насколько быстрых зигзагов. У Витьки аж глаза в темноте засветились.
-Пришельцы, пришельцы, возьмите меня с собой! -заорал он и побежал в бурьян.
- Моченьки моей больше нет!! Задолбали тра-та-та!
От звезды вырвался луч света и, медленно удлиняясь, направился к Витьке. От неожиданности Витька споткнулся и упал. Луч какое-то время повисел, а потом так же медленно вполз обратно. Я даже представить не мог, что такое бывает. Через секунду звезда резко уменьшилась в размерах и рывком вверх растворилась в черноте неба. Грязный, весь в репьях вылез Витька:
- Ты видел, видел, ееееккккклллмммнннн! Они на меня смотрели, я видел! Эх! Зря выругался, они матерщинников не любят! А то бы взяли, наверное.
Витька с досадой почесал затылок, нахлобучил кепку и зашагал домой. С тех пор он не выпил ни грамма спиртного, наверное в космонавты готовится.
А мне и тут хорошо!
ТАЛАНТ
Был у меня тушинский дружок. Окончил консерваторию. Абсолютный слух.
Когда забрали на флот, служил в радистом. Однажды ночью подняли по тревоге, посадили в самолет. Через три часа пересадили на катер. Выгрузили на каком-то скалистом необитаемом острове посреди моря. Приказали развернуть радиоаппаратуру, настроиться на нужную волну и запомнить то, что услышит. Потом опять катер и тем же путем доставили обратно. Где он был, что слышал большой, большой секрет, большая тайна.
Сашка пел в спектакле театра на Таганке "Добрый человек из Сезуана" по Брехту. И частенько водил меня через служебный ход.
Было у нас хобби. Ходить по московским магазинам и мерять обувь. Выглядело это так. Брали сразу десяток, а то и два ботинок и около часа издевались над молоденькими продавщицами, но обязательное условие -очень галантно и вежливо.
Когда они уже выходили из себя и вся обувка была перемерена вплоть до калош, когда у заведующей уже не было приличных русских слов, извинившись и подарив измученной продавщице шоколадку, удалялись. Нередко с номером ее телефона.
В восьмидесятых Сашка решил заняться бутлегерством. Прихожу к нему домой, а в ванне в горячей воде отмокает огромное количество бутылок. На кухне три огромных полиэтиленовых канистры.
-Настоящее Каберне- говорит Сашка. -Вот смотри: берем бутылку, наливаем через воронку вино, берем из кипящей кастрюли полиэтиленовую пробку, закупориваем, берем этикетку, наклеиваем и бац- бутылочка по два сорок.
Звякнув бутылка отправляется в очередной пластмассовый ящик, их в коридоре уже с десяток.
-Ну, с вином понятно, покупаешь у абхазцев. А где бутылки берешь?
-Пацаны со всей округи приносят, 12 копеек штука, все чин-чинарем, без обмана. Завтра придет барыга и продаст в магазин. Может тебе деньги нужны, не стесняйся, могу дать.
Поблагодарил. Лет через двадцать встретил его бывшую жену.
-А Сашку то убили вот совсем недавно в Штатах, говорят он там мафию организовал.
Невольно подумал нехорошее о консерватории. И что странно, ни горечи ни грусти, только досада. Талантливый был композитор, симфонию писал в молодости...
ЖИЗНЬ ЕСТЬ ТЕАТР
Гуляли окончание сессии в пятиэтажках у "Балтики". Как водится, в складчину. Набралось человек пятнадцать. Молодые сильные веселые. Хозяин любил пошутить. На горячее подали большой кусок буженины собственного приготовления. Запах! На запеченных в духовке коричневых боках зелень и специи, тонко порезанный лимончик сверху. Слюни потекли у всех. Разлили по кружкам. Самый почетный гость- наш педагог по театральному костюму- большой любитель поиграть в преферанс со студентами в общаге, берет нож и вилку чтобы нарезать буженины.
Крац! Нож отлетает сторону- под тонким слоем зелени - булыжник для квашения капусты!
Хозяин еле спасся. Потом была сельдь из капронового чулка, торт из пенопласта и многое другое, что обычно пылится на полках бутафорского склада МХАТа. Посидели на славу!
В завершении часа в два ночи смотрели слайды на соседнем доме, благо до него метров двадцать пять не более. В репертуаре Пиросмани и Модильяни. И вот, когда на стене дома появилась знаменитая «Лежащая обнаженная» итальянского художника, в самом интимном месте вдруг открывается форточка, и мужик в трусах и майке, высунувшись, начинает орать матом и требовать погасить свет, потому что ему, видите ли, завтра рано вставать. А еще говорят: Искусство народу!
Через неделю этот парень, в чьей квартире мы гуляли, рассказывает историю.
-Прохожу мимо своего подъезда, а там старушки обсуждают чудо.
-Васильевна, слышь, Васильевна, встаю я в тувалет, туда сюда, подхожу к окну на кухне, а там баба голая на стене того дома лежит, да така здоровая в полдома, сиськи аж до второго этажа! Срам то какой! А шея длинная, длинная как у Нинки из второго подъезда. Вдруг в ней, в бабе то есть, в том самом месте, срам то какой /!/ открывается окно и мужик в трусах, как заорет матом, чуть не вывалился бедолага. Я глаза -то закрыла, свят, свят. Открыла, а ничего нету! Чой-то было? Васильевна! А? Видать нечистая! Спаси и сохрани!
Эх! Знали бы они, что эту картину продали за 170 миллионов долларов! Во чудо- то!
Гостиная
Однажды в 73 году решил подработать. Мотивы понятны. Дневной институт, стипендия маленькая, сын родился, жене нужны новые сапоги. Куда податься? Пошел к директору ДК "Салют". Говорили, что директор хороший художник. Рыбак рыбака видит издалека. Пришел, лысоватый интеллигентный человек средних лет внимательно меня выслушал и пригласил выйти буквально на следующий день. "Художник по рекламе" такая запись появилась в моей трудовой книжке.
Следующим вечером уже осваивался в мастерской. Небольшое и узкое помещение было заставлено щитами и пустыми банками из-под гуаши. Беспорядок страшнейший. Да, в "Метеоре" комната художника побольше будет! Посидел попил чайку в ожидании богини вдохновения. Но она не пришла... Махнул рукой, и начал. Это было большой ошибкой. Текст афиши напечатан на пишущей машинке. Два или три анонсы фильмов, а последняя текстовка сообщала, что в фойе ДК по субботам «открывается "Артистическая гостинная", все желающие могут пообщаться с ведущими артистами московских театров в располагающей дружеской обстановке». Через час все было готово. Довольный попил чайку и пошел домой.
Пока шел предательская мысль кольнула сознание:- ГОСТИНАЯ -сколько «Н» в этом слове? В тексте было два, которые я тупо переписал. Пришел и первым делом в словарь Ожигова. ГОСТИНАЯ -одно «Н»! А я написал два! Стыд какой! Теперь все увидят и будут смеяться!
Утром, пробегая на 102-й автобус, увидел на фасаде мои плакаты. Огромными сорока сантиметровыми буквами классическим рубленым шрифтом красовалась "АРТИСТИЧЕСКАЯ ГОСТИННАЯ". Ладно, вечером исправлю. Каково же было удивление, когда на мою просьбу снять этот рекламный щит, администраторша просто махнула рукой:
- Итак сойдет! В Тушино нет грамотеев!
И дала новые тексты плакатов. Проковырявшись до полуночи еле дошел до дома. А еще надо было писать курсовую. Буквально через считанные дни пришлось уволится по - собственному желанию, так как от перенесенного стресса двойные буквы «НН» стали сниться по ночам. Сапоги жене все же купили. Этот злополучный плакат провисел года два, и я ни разу не увидел ни одного возмутившегося человека.
Администраторша была права!
СЕРЕГА
Шел проливной дождь. Гроб опустили в могилу. Солдатики отдали последний салют. Работяги дружно заработали лопатами, положили венки, и мы похлюпали по грязи к автобусу.
С Серегой я учился в 820 школе. Потом наши пути разошлись. Он поступил в Нахимовское в Севастополе, служил на подлодках на Северах. Встретились только на Камчатке и с тех пор почти не расставались.
Я всегда ему немного завидовал:- Вот это жизнь, экзотика, опасности, подвиг. Шутка ли: тонул, прошел на АПЛ под Северным полюсом, всплывал через льды, гонялся за америкосами! В ЦРУ на него как на старшего офицера уже давно заведено пухлое досье! В КГБ еще толще! Но за все приходится платить: к шестидесяти годам куча болезней. Честный и чистый человек. Он в всегда говорил:
- Присяга бывает только одна и одной стране!
В 90 -м после демобилизации, превозмогая боль, помогал водружать крест на колокольню храма Преображения Господня на Трикотажной, очень дружил с покойным протоиреем Федором Соколовым, восстанавливавшим этот храм после тьмы безбожия. Работал «ночным директором» в префектуре Южного Тушина. Строил филиал Центробанка на улице Правды. И даже отказался возглавить музей «Подводная лодка» в заливе на Химкинском. Но рассказ о другом. В промрайоне у Западного моста есть небольшой асфальтобетонный заводик. Оборудование старое постоянно выходило из строя. Бились, бились, ну никак. Простои, срыв заказов, большие деньги за ремонт. Хозяин почти банкрот. И тут пришла ему в голову удачная мысль, а что, если пригласить команду, в прямом смысле слова. Так бывший командир атомной подводной лодки, капитан первого ранга в отставке, три его помощника офицеры в том числе и Серега, моторист и электрик оказались в штате. Оборудование немецкое и устаревшее. Найти запчасти практически невозможно. Ночами пахали. Но ведь отремонтировали, запустили, работает. Многое пришлось делать с нуля своими руками, где-то помогла русская смекалка. Пошел асфальт!
Но нехорошие дяди решили отжать завод. Приехали с битами. Им дали отпор. Пообещали поговорить серьёзней. И вот тут -то и появился на самой верхней площадке одной из башен завода пулемет Максим. Идеальная высотка для прострела всей территории. Военный опыт пригодился для организации круговой обороны. Пришла информация: завтра ночью придут. Ждем. К трем часам подъехало несколько машин. Стоят, курят. Мы ждем. Появилась еще иномарка. Вышел в черном плаще, смотрит в бинокль. Ну смотри, смотри. Уже рассвело. Колька за пулеметом закурил и дымок от сигареты легким облачком повис в неподвижном воздухе.
Тот с биноклем еще раз внимательно все осмотрел, задержался на пулемете, сел в машину и укатил. За ним смылись остальные. С тех пор тихо, только стоит на одной из башен бутафорский пулемет Максим и развевается красное знамя Победы.
