По- поводу турнюров. Необходимо отметить что увеличивать женские бёдра за счёт ватных или других конструкций –традиция достаточно древняя.
Ещё при дворе испанского короля в ХVI веке в моду вошли туго стягивающие талию лифы ( за счёт корсетов, об этом ещё поговорим) и колоколообразные или бочкообразные юбки, которые сидели на прочном каркасе. Думается, что такое направление мода получила неспроста. Инстинктивно широкие бёдра были символом деторождения, продолжения рода. Тогда это хорошо понимали. Это сегодня мы все испорчены современными стандартами красоты. Узкобёдрые и длинноногие модели ( вспомним Твигги) заполонили подиумы и стали эталонами. Вот поэтому так называемые цивилизованные этносы умирают.
Но вернёмся к истории костюма.
Под юбку - колокол надевали стёганный кринолин или юбку с простроченным подкройным поясом на вате или бортовом волосе.
Но чаще используют так называемый вертюгад –довольно жёсткую конструкцию из сталек.
Юбку на вертюгад моделируют на двухшовной основе.
Объём бёдер увеличивается на 10 см с каждой стороны.
Эти юбки из дорогой ткани дублируют холстом или бортовкой. В юбке прострачивали "карманы" для стальки или проволоки. Иногда в подол вставляют обруч.
Мода на протяжении XVIII века менялась несколько раз, особенно в Франции. Женский костюм эпохи Регентства также искажает и утрирует фигуру. Талия затягивается в корсет, а бёдра увеличиваются за счёт юбок– "панье", каркасов из ивовых прутьев, китового уса или металлических пластинок.
Панье делались разных форм: панье " с локотками", панье "с полочкой". Основной формой одежды было платье с двойной юбкой. Края верхней юбки спереди расходились, и между ними была видна нижняя юбка. Лиф платья имел большое декольте и шнуровку.
Широкое распространение получили турнюры самых разнообразных конструкций. Например, турнюр из трёх обручей. Изготавливался из сталек, скрепленных тесьмой. Формы и размеры определялись исключительно заказчицами, в зависимости от вкуса и содержимого кошелька. Говорят, что иногда размеры достигали 0.7 метра. Хорошо, что метро тогда не было. Эта мода в последствии проникла и Англию и стала эталоном викторианской эпохи.
Полностью согласен... Зачастую эта информация... а вернее дезинформация, бывает очень вредна. Попытка достучаться до админов, безнадёжна (по моемУ, пусть и не богатому опыту). Вот так и растим Митрофанушек....
и опять соглашусь и не соглашусь. Голову всё же надо иметь на плечах. Когда делаю ссылки на Вики, я этот материал знаю из других более достоверных источников. Просто иногда, а точнее, всегда – лень пересказывать азбучные истины. Там, где профан, Вы, наверное, заметили, ставлю крючок ввиде знака вопроса. Тоже и с " живым журналом". Ну, не лезть же в двенадцатитомник Церковной истории или в комментарии Феофилакта Болгарского в 4- х томах, чтобы осветить, ну, скажем, вопрос о том " почему всем сборщикам винограда хозяин заплатил одинаковую мзду"
А я вам так скажу. У вас не было детства, если вы не играли во дворе в футбол консервной банкой, если по дороге домой из «хлебного» вы не съедали половину еще горячего батона, если вы не экспериментировали с карбидом и не получали на кухне кислород из перекиси, пока родители на работе. Вы не жили! Вы существовали!
Четырнадцатая школа на Долгова. Восьмой класс. Костя принес отличную бобину с Битлами. Поскольку я отвечал в бюро комсомола школы за агитацию, в том числе и за радиогазету, рассказывающую о школьных новостях, мы записали в качестве джингла и перебивки битловские песни. Костя виртуозно смонтировал. И вот на третьем уроке: -Внимание, внимание! Говорит школьный радиоузел!
«Hello, Goodbaye» / https://www.youtube.com/watch?v=rblYSKz_VnI/звучала очень непривычно в кабинете литературы. Все разинули рты. Мы с Костей ликовали. Классная Елена Захаровна удивленно подняла правую бровь. Уголки ее губ слегка дрогнули и застыли в наряжённой полуулыбке. Когда зазвучала " Rock And Roll Musik", класс был в экстазе. Классная подняла вторую бровь. Новости были банальны. На перемене обсуждали прорыв. Потом нас песочили у завуча. Костина мама, председатель родительского комитета просила избавить сына от тлетворного влияния. Меня отстранили от эфира. А Битлы и сегодня звучат в наших сердцах. Правда все реже и реже. Но Кости уже 35 лет нет.
Мы не были друзьями, просто хорошими приятелями. Иногда соперниками. Костя ушел, когда ему было 43. Капитан первого ранга, черный пояс, мастер по плаванию, умница. Гнули, ломали через колено и добили. Все.
------
Химичка, истеричная молодящаяся тетка, неожиданно объявила, что на следующем удвоенном уроке будет контрольная. Все в шоке, даже отличницы. Сорваться с урока по болезни, единственный шанс уйти от двойки. А именно эта оценка была любимой у незабвенной продолжательницы дела уважаемого Дмитрия Ивановича Менделеева. Пройдя тяжелый жизненный путь побед и испытаний, могу с уверенностью сказать, что предмет преподавания в школе — это диагноз педагога. Русский язык и литература - интеллигентный и спокойный характер. История - глубокие и вдумчивые личности. География - экстраверты. Физкультура-как правило туповаты, если мужики. Труд - тоже. Математика и физика-очень большой спектр, от артистизма до озлобленности. Астрономия-философы. Иностранный, за редким исключением, звери. Химия - как правило истерички. Так вот "наша" была именно такая. Благовоспитанность мгновенно сменялась воплями и посыпанием пеплом растрепанных волос, по цвету похожих на раствор фосфата железа (FePO4) на концах и у корней на сернокислую медь(CuSO4). Неизменный кримпленовый двухвалентный брючный костюм цвета хромата стронция так рябил, что в глазах появлялись мушки. То ли тяжелое семейное положение, то ли вечный климакс, но эти выходки доставали даже завуча.
На перемене все столпились в коридоре. Страх перед предстоящим испытанием и позором затмил разум даже благоразумным тушинским девам. Куда податься? А ко мне! Вот уже целый год процветает мой бизнес. Медсправка-рупь. Гравюру на линолеуме полюбил еще в изостудии при Доме пионеров. Найдешь кусок буро- красного линолеума и шедевр обеспечен. Резал с увлечением. Оттиски получались высокохудожественные. В художке это искусство освоил в совершенстве. До офорта еще не дорос, а гравюры резал классно. Особенно, когда подарили глазные скальпели.
Что представляла в те времена медсправка. Клочок синей или фиолетовой бумажки, на которой корявым почерком было что-то написано и неразборчивая смазанная печать круглая, а чаще треугольная. Если вырезать подобие печати, от передней обложки обыкновенной школьной тетради на 12 листов срезать два чистых поля сверху и снизу надписи: тетрадь, по…, ученика/цы/…, класса…, школы…
Шлепнуть эту "печать" в нижнем правом углу, а потом пригласить девушку с ужасным почерком, мечтающую стать медиком, получится медсправка. Главное, чтобы фамилия читалась.
На перемене все ко мне. Обступили. Шлеп- рупь, шлеп- рупь. Наташка писала всякую чушь. 20 процентов не жалко, компаньонка. Вдруг голос классной:
-А, что это вы тут делаете? Сергей, в учительскую!
Тихий такой голос, мягкий, интеллигентный. Все-таки русский и литература. Но мне он показался раскатом грома. Ну, думаю, попал! Разговор был тет –а - тет. Спокойно и ненавязчиво мне рассказали о перспективах в том числе уголовных и погрозили маленьким изящным пальчиком. Все!
В тот день весь класс получил "колы".
А я на следующий день вплотную занялся офортом. Какие открывались возможности и перспективы!
-----
Не знаю почему, но мне всегда везло на тумаки. Гуляем с друзьями тихо мирно сидим на скамейках, подойдет проезжий хулиган, начнет задирать, все разбегутся, а я останусь. Стыдно бегать. Однажды так и произошло. Подошел поддатый верзила, все врассыпную. Он ко мне. Серия Попенченко.
После друг рассказывал, что с балкона за этой баталией наблюдал его отец. Пристыдил сына и спросил: - А этот парень, который остался твой друг? Если нет, с таким можно дружить!
Самое грустное, что этот верзила потом повадился приходить в школу мстить. Раз пришел, второй и все с кодлой. Удавалось уйти от столкновения. Но всё-таки поймал в гардеробе, в подвале. Я переобувался и тут он в проходе, уйти не удастся. Когда маленькую тихую слабенькую мышку загоняют в угол, она звереет и превращается в льва. Опомнился, когда руки были в по локоть в его крови. Опять вызвали отца. Вернее, он сам пришел, когда увидел последствия этой бойни на моем лице. Директор долго извинялся и просил никуда не жаловаться. А верзилу через некоторое время посадили, но я к этому не имел никакого отношения.
------
Ближе к концу года отца опять вызвали за "Евгения Онегина" в моей редакции. Рукопись разошлась по школе. Конечно, она предназначалась только для избранных друзей не более, но Игорь переписал ее под кальку и пошло. Вот как надеяться на друзей!
Виноват. Когда мы вошли в учительскую, смех неожиданно смолк, и Елена Захаровна, прикрыв ладошкой рот, увела нас с отцом в кабинет литературы.
"Ильич не самых честных правил,
Когда он властью занемог,
Партком в запрет его отправил
И лучше выдумать не мог."
Это самый безобидный цензурный отрывок. Все так писали и Пушкин, и Есенин, и Маяковский. Им можно? Отец тогда сказал: -
То, что написал -глупость! Больше так не делай. А что до друзей- всех люби, от всех беги!
О, как любопытно, имел честь учиться в четырнадцатой, правда улица тогда называлась Советская, а Вишнёвая, кстати Октябрьской. И только моя, Циолковского не меняла имя и надеюсь уже не будет.
...А отрочество у Вас, Сергей Иванович, как погляжу было весьма бурнонасыщенным.
"У́лицаДолго́ва (до 11 апреля 1964 года — Молодёжная у́лица (Ту́шино), до 1960 года — Молодёжная у́лица города Тушино) — улица, расположенная в Северо-Западном административном округе города Москвы на территории района Покровское-Стрешнево."
Улица Советская выше, там в большом сером здании был магазин " Областной". Всё это старожилы Хомяка давно описали.
Это схема 1951 года. Улицы вообще нет.
В 14 - й школе учился в 7 – 8 "а" с 66 по 67 гг. Потом 820 -я 67- 68 9– 10 "в". Потом 172 ( кажется, номер всё время путаю) в 69- м 10-й класс. Кажется, всё!
На Конаковщине уже вторую неделю соловьи орут, как оглашенные.... Траву на участке, второй раз пришлось выкашивать... и это середина мая. Не припомню такого. На крыше ул. Фомичёвой 16-6, месяц назад пара диких гусей свили гнёздышко. Рано утром, когда топал к метро они частенько круги с дикими криками в небе накручивали... Теперь по очереди летают... Видно потомство высиживают.
Черемуха и березы. Были посажены одновременно, лет 25 назад. За эти годы и деревья изменились и жизнь наша тоже изменилась. Сейчас, конечно, побогаче живем, но за высокими заборами. А раньше заборчики были - всю деревню насквозь видно, всех соседей каждый день видишь, со всеми поздороваться можешь.
Совершенно правы, Сергей Иванович. Видимо в 1956-1960гг (1-4"г") имя улицы не помнил вообще. Нашел именно по приведенной Вами карте и решил, что это Долгова. А "областной" прекрасно помню, рядом же проходные "Пятисотого" были, в вечернюю смену столько водочки там покупалось в перерыв... .
Никакого сарказма. Гульфик – очень, я бы даже сказал, чрезвычайно важная деталь костюма. А в случае с рыцарскими доспехами, для меня это было откровение. У меня есть несколько антикварных немецких альбомов по доспехам и оружию, но такого чуда там нет. Сейчас изредка пишу о корсете, вспоминаю лекции в ин– те. Пересмотрел отношение к этому изобретению, м.б. опубликую. И ещё, листая старые книги по костюму, обратил внимание, что модный силуэт того или иного времени абсолютно соответствует психо- политической обстановке.
Наш поезд стоял в Бресте уже час: меняли тележки вагонов. Таможенный контроль шастал по вагонам. Она вошла в купе и я сразу понял, что по мою душу. Худая и плоская. Злые глаза в амбразурах глазниц. Черный ниже колен плащ из блестящего дешёвого кожзаменителя, фуражка, черные сапоги. Так в кино показывают эсэсовских женщин- офицеров, садисток. Сердце застучало, легкий холодок пробежал между лопаток. -Не дергайся, ты чист,- мысленно приказал себе. Но она была профессионалом. Видимо, так собаки чувствуют адреналин своих жертв, так и она смотрела в упор только в мои глаза.
-Прошу всех выйти, а вы останьтесь. Длинный наманикюренный черный ноготь показывал на меня.
Ребята вышли. -Показывайте!
Голос ее был тих, но в этой видимой мягкости скрывалась угроза. -Что, собственно, показывать? -Что везете за границу. -Что везу? Вот Гжель. Нас попросили взять что-то русское для благотворительной ярмарки в маленьком немецком городишке около Дюссельдорфа. /Зря вез. После мейсенского фарфора это "искусство" казалось жалкой поделкой/
- Вот самоварчик тоже для ярмарки.
О незадекларированной валюте в тайнике рассказывать не хотелось. Кстати, марка тогда стоила 64 копейки, а доллар - 98! Знакомый фарцовщик в 90- м предлагал по 4р. за доллар. Пожмотничал, а зря! Что такое инфляция мы узнали именно тогда в начале 90-х.
-Так, а еще?
-А что еще, вот мои вещи смотрите.
И она стала рыться! Она знала, что искала. Торжественно двумя пальцами вытащила небольшую папку с рисунками.
-А, это мои наброски! -Наброски? Вопросительно прошипела она, раскрыв папку. Там было три десятка форэскизов будущих картин. Выполнены они были в разных техниках: от карандаша, шариковой ручки до акварели и гуаши. Формат половинка А-4. Рассматривая эти "шедевры", она прорычала:
- А где печати Минкульта и разрешение на вывоз за границу? У меня полный ступор. Когда дар речи вернулся, я начал смеяться. Даже не мог себе представить, что эти кроки, сделанные левой ногой, могут представлять государственную ценность, на вывоз которых в Министерстве Культуры СССР надо брать разрешение!!! -Вы напрасно радуетесь, я вправе снять вас с поезда до выяснения.
Такая перспектива меня совершенно не устраивала. Сорвется фестиваль в Кельне и выступления в Дюссельдорфе. Конечно, мои помощники выстроят декорации и без меня, но это большой риск. Собрался и, выдохнув, объяснил эсесовке, что эти, как она утверждает произведения искусства, вовсе таковыми не являются, а всего лишь наброски будущих моих картин, которые еще только в проекте, и везу я их показать известному русскому художнику, одному из лучших мастеров эзотерической живописи, живущему ныне в Дюссельдорфе, дабы получить его авторитетный совет. Пока я все это говорил рука само собой нарисовала шарж на эту фашистку, благо нос у нее был такой, что, если бы я нарисовал только его, портрет был бы все равно узнаваем.
-Вот, видите это тоже набросок, - сказал я, протягивая ей листок.
Глаза ее округлились и уголки густо накрашенных губ поползли вверх. Ресницы сделал длинные как у Мальвины и губы как у Монро.
-Ладно, - сказала она примирительно.
-А вот самовар нужно сдать в камеру хранения на вокзале.
Да, что ж за страна такая, что даже кроки и паршивые самовары представляют гостайну! Аккуратно положила рисунок в планшет с документами.
-Берите самовар и сдавайте!
Взял самоварчик и пошел искать камеру хранения. Поезд уже тронулся, когда я, запыхавшись, влетел в вагон. Ребята недоуменно смотрели.
-За что она тебя?
-А я знаю! Невольно подумалось о наводке, но кто? Фестиваль прошел блестяще, а вот с художником -авангардистом я так и не встретился. Он перебрался в Штаты.
Возвращались тоже поездом. Слава Богу, что на въезде никого не потрошили. На границе СССР первое, что увидел были автоматчики в касках за станковым пулеметом (война еще не кончилась?) и колючая проволока. Много- много колючки (Гулаг тоже?). Был ноябрь. Когда мы уезжали из Кельна, светило солнце, днем 15 тепла, а у нас, как только пересекли погранзону, шел бесконечный дождь со снегом. Промок еще на Белорусском, хлебнув ботинком из лужи. На Сходненской замерз, так и не дождавшись «тэшки». Пока дошел от метро до дома по хлюпающей каше из мокрого снега, зуб на зуб не попадал. Дома никого: жена на работе, сын в школе. Холодильник полупустой. Сел на кухне и перед глазами нарисовалась обычная витрина магазина в занюханном городке близ Кельна. Говорят, что некоторые особенно чувствительные товарищи из СССР, впервые попавшие за границу, плачут у витрин с колбасой. Нет, я не плакал у этих, я плакал у других.
На небольшой площади маленький магазинчик, подошел к витрине с игрушками. Там среди плюшевого изобилия стояли радиоуправляемые модели самолётиков, катеров и автомобилей. Стоял и вспоминал, как мы с маленьким сыном мастерили авиамодели и часами крутили пропеллер моторчика, пытаясь запустить двигатель. Мой палец становился синим, в квартире все пропахло эфиром и горючей смесью. Когда же двигатель запускался, сначала он больно бил по тому же пальцу, а потом ревел так, что прибегала жена и соседи стучали по батарее. Мы гоняли наши ястребки на льду Химкинского водохранилища. Налетавшись, приходили домой, замерзшие, но счастливые- сегодня "сбили" пару фрицев. Жизнь этих кордовых моделей была недолгой, обычно разбивались при посадке. На последней была надпись: «на Берлин!»
Сколько я стоял, тупо уставившись на эти замечательные игрушки, трудно сказать. Из магазина вышел хозяин и спросил, что со мной? Ну, как ему, потомку тех фрицев, которые убили моих дядей на войне, которых мы победили в 45-м, как ему объяснить мою генетическую ненависть к нему, и таким как он, сытым и самодовольным. А самолетик только повод.
Прошло много лет. Сегодня, когда мы с сыном вспоминаем наше тушинское житьё, мне все время хочется сказать одну и ту же фразу.
Именно сейчас я понимаю, очень славно, что в своё время выезд в забугорье был мне заказан, как шёпотом в курилке мне сказал прикреплённый к нашей конторе кгбэшник - "тащ пковник, вы же секретоноситель!" и сделал страшные глаза, как будто предотвратил моё предательство.
В 1991-м в феврале при поездке в Штутгарт состоялось моё первое знакомство с Пограничной службой и таможней на Советско-Польской границе... Не забываемые впечатления... Луч фонарика в лицо и окрик - "В глаза смотреть!!!...".
Да Господь с Вами!!! Оно того стоило... Плохинген... Вернау... Я буквально влюбился в эти места. Однако, через пару десятков лет, увидев во что превратились объекты моего архитектурного вожделения, с тоской понял, что дело оленевода живёт и побеждает не только в пределах МКАД.
Сразу несколько диаметрально противоположных выводов: 1. Не стоило посещать эти места через два десятка лет. 2. Не стоило их посещать в девяностых. 3. Не стоит жить в пределах МКАД. etc. Прошу извинить чёрный юмор, ухойдакался с уже третьим (3!!!) покосом в этом мае и поливом всего и вся. Язык - вокруг шеи и через плечо.
Тем не менее "Яблони в цвету, какое чудо!", это из темы
kukukuzia, цитата:дело оленевода живёт и побеждает не только в пределах МКАД.
Слушайте, а что вы всё время пинаете оленевода. Москва хорошеет, много новых дорог, метро. Человейники, так это не он, и даже не Кузнецов, это бизнес. А тут никакой оленевод ничего сделать не может. Правда, у него тоже свой гешефт. Ну, а вы, правдолюбы, счетоводы собянинских бордюров, вот вы, за сколько серебряников продались бы? Уверен, продешевили. Так, что не нойте и молчите в тряпочку.
всегда ценил Ваш юмор. Это выражение мне определённо нравится. Но речь то не о Вас, просто под руку попались, звиняйте. А о тех "ягнятах", которые молчат и хулят Собянина почём зря. Меня всегда возмущала эта публика кухонных ораторов. Ну, а Вы хороший, Вы по сравнению с ними пай мальчик, так не лягаете, а гладите слегка. С уваж.СИ.
Keen, цитата:Меня всегда возмущала эта публика кухонных ораторов.
А меня больше всего возмущает публика, которая с пафосом вещает... ну когда уже всё случилось и исправить, ни как не получится... - "Ну что же ты раньше то молчал..."
А ты им, весь такой в белом и с декальте - "Так я ж вам ОРАЛ!!!!"
