ЛикБез | |
|---|---|
Искру читал Ленин Молния была в школе... Вдруг в голове помутилось И дело не в алкоголе
В глазах моих темнота Где я вообще, кто я И комната вроде не та...
Как нож городской маньяк Чего-то там набираю На тушинский форум Хомяк... | |
До осени ещё 2 дня, не считая сегодняшнего. Ещё есть шанс совершить подвиг или сделать что-то полезное. | |
Осень это не календарный период... Это состояние Души... Как национальность... | |
Это понятно, но иногда хочется быть пунктуальным, чтоб оттянуть, так сказать, это состояние ) Не начинать раньше времени осенить... | |
Когда в стихах обсосали темы "восьмёрки и осени, бесконечности и бездонности бокала", позвольте снова процитировать Бонхоффера: "При этом глупец, в отличие от злодея, абсолютно доволен собой; и даже становится опасен, если в раздражении, которому легко поддается, он переходит в нападение. Здесь причина того, что к глупому человеку подходишь с большой осторожностью, чем к злому. И ни в коем случае нельзя пытаться переубедить глупца разумными доводами, это безнадежно и опасно." | |
Погодите.... По какому делу-то? Номер.... Куда я вообще попал? Или вляпался, непонятно... | |
"О чём страничка? Не очень представляю. Название претенциозное, конечно, но без гордыни. Ликвидировать безграмотность в первую очередь свою. Темы, а темы разные. Что мне интересно, то и публикую. Что вам интересно - публикуйте, кроме плохих стихов и пошлого юмора, пожалуйста. Это могут быть ранее неизвестные мне/ вам художники, поэты, писатели и др." Хотел написать, что не читал, но осуждаю... Но теперь всё понял ))) | |
О том, как котёнок Кексик писал стихи Что за стук слышен сегодня из знакомого нам домика под сосной? А-а, да это щенок Булька забивает гвозди. Кажется, он решил смастерить что-то полезное и теперь изо всех сил старается показать свое мастерство. Он даже не обращает внимания на своего друга котенка Кекса, который размеренно вышагивает по комнате, читая нараспев какие-то стихи. - Лес, в лесу растет грибок, На грибок глядит щенок, Он глядит и размышляет, Он грибочек съесть мечтает. - Между прочим, Булечка, этот стих про тебя. – гордо сообщил котенок, представляя себя великим поэтом. - Про меня? – удивился Булька, поворачивая голову к другу и на минуту отвлекаясь от своего занятия. - Но я ни про какие грибочки не мечтаю. Я вообще грибы не очень люблю. – - Да? Странно. – удивился Кекс такому заявлению. - Ладно, попробую еще раз, по-другому. Он немного подумал, почесал затылок и произнес. - Море, желтенький песок, А на нем лежит щенок. Он лежит и загорает, Он великим стать мечтает. Солнце жарит с высоты, Согревая животы. - Это что, опять про меня что ли? – удивился Булька. - Ну да, а то про кого же? – довольно улыбаясь, сообщил Кекс. - Нет, Кексик, так тоже не годится, - не согласился с ним щенок. - причем тут какие-то животы? И вообще ни на каком песочке я не лежу, и великим стать не мечтаю. И отвернувшись от друга, Булька опять принялся за дело. - Ну и что, что не мечтаешь? – подошел поближе к нему котенок. - Это же я просто так, для рифмы придумал, для складности. И для красоты, конечно. - И для красоты не надо. – заявил Булька, забивая очередной гвоздь. - Как это не надо? Да мы, великие поэты, только обо всем таком и думаем! Ведь стихи только для этого и пишутся! - Из-за твоих стихов все решат, что я задавака и дружить со мной не будут. Ты лучше давай, еще подумай. – предложил Булька не отрываясь от дела. - Да как тут думать, если ты так грохочешь? – набросился на него котенок. - Тетушка Агата говорит, что для стихов нужны тишина и ВДОХ-НО-ВЕНИЕ, а от твоего стука все строчки из головы выпрыгивают и во все стороны разбегаются. - Ничего, если стихи хорошие, они и без всякого вдохновения появятся…. – продолжал работу Булька, не обращая внимания на укоры друга. И тут дверь распахнулась и на пороке появился Хомыч. - А я и вообще не стал бы над ними мучиться. Всем добрый денек! – поздоровался с малышами вежливый хомяк. - Здрасьте вам! Как это не стал? Почему? – захлопал глазами юный поэт. - А зачем они нужны? – улыбнулся Хомыч. - Другое дело табуреточка, она в хозяйстве вещь нужная. А стихи – что? - Правильно говоришь, Хомыч. – согласился с хомяком Булька, довольно оглядывая свою работу. - И ничего не правильно! – не сдавалось юное дарование. - Без моих стихов ваша табуретка так и останется табуреткой. А если к ней с вдохновением подойти, то это уже не какая-то там табуретка, а настоящий ТАБУРЕТ будет! - Как это? – не понял щенок. - Правда, что ли? – удивился хомяк. - Не верите? Тогда слушайте. Наш Булька сделал табурет – На свете лучше вещи нет. А тот, кто мне не верит – Пусть сядет и проверит. - Вот это да! – удивились друзья, глядя на поэта во все глаза. - Вообще-то неплохо. – похвалил котенка Хомыч. - Слушай, Кексик, а ты про мой сад-огород написать можешь? Про весенний дождичек там, про цветочки, про березки, что растут вокруг? - Конечно, могу. – обрадовался котенок тому, что друзья оценили его творчество по достоинству. - Только эта тема трудная, над ней надо хорошенько подумать. - Понятно, не хочешь писать. – расстроился впечатлительный Хомыч. - Стало быть, оставаться мне с моим огородом в безызвестности…. - Подожди, Хомыч. – стал успокаивать его котенок. - Ты что забыл, что у нас специальная машина есть. Стоит только включить программу, как она что хочешь может сделать, даже любое стихотворение может написать. Тут и ждать ничего не придется. - Она что, и думать не будет? – на всякий случай спросил огородник. - Зачем ей думать, она же машина. - До чего прогресс дошел. – изумился хомяк, услыхав о таких способностях машины. - Это точно. – согласился с ним Кексик. - Сейчас наберу программу…. Так, Хомыч, о чем, говоришь, стихотворение нужно? О березках? О весеннем дождичке? Включаю, слушайте! Кекс нажал кнопку и машина ожила – она заурчала, захрюкала, зачмокала и прочитала нараспев свое произведение. - На березках квакали лягуки, С неба падал дождь из желтых цветуков, Лаяли от счастья собакуки, Слышалось мычанье корвяков. Машина не только прочла, но и выдала листок со стихами и картинкой. И вдруг вспыхнув, хрустнув и звякнув, она остановилась. - Это что? Это и есть гениальные стихи? – обомлел хомяк. - Да, ничего не скажешь, складно получилось. – захохотал Булька во весь голос. - Складно, да не ладно. – решительно заявил Хомыч. - Выходит, правильно тетушка Агата говорила, для стихов ВДОХ-НО-ВЕНИЕ нужно. А машина - машина и есть, она ни веселиться, ни грустить не умеет, поэтому у нее настоящие стихи и не получаются. - Очень рад, что вы это поняли. – обрадовался Кекс такому замечательному выводу друзей. - Поняли и готовы подождать, пока ТЫ про мой сад-огород что-нибудь сочинишь. - А мешать мы тебе не будем. – поддержал Хомыча Булька. - Наоборот, помогать станем. - Да? Ну, тогда ладно, я согласен. – заявил Кекс по-деловому усаживаясь за стол. - Итак, стихи про Хомыча и его сад-огород. На чем мы там остановились, Булька? - На том, что «на березах квакали лягуки». Ой!!.. - Нет уж, Кексик, лучше ты сам стихи пиши. А мы с тобой, Булька, пойдем и для нашего поэта ароматного чайку заварим. НГ | |
| |
Пообещав участвовать в обсуждении заявленной темы, по прочтении обширнейших, многоплановых материалов, понял, что голос мой будет звучать "тоньше писка", как говаривал горлан-главарь. Тем не менее обещания привык выполнять, потому: Более пятидесяти лет назад проходил летнюю производственную практику на одном из Тушинских оборонных заводов, где одним из руководителей работал отец. Но в то время это не приносило никаких преференций, скорее наоборот, по первости грузили подсобной работой, чуть позже начали давать понятия профессии слесаря-лекальщика, а когда приболел сменный мастер, назначили его временно замещать. В моей смене инструментального участка работало человек 10-12, рабочее время где то примерно с 16-00, до 24-00 (вторая смена). И вот, на третий день моего "руководства", совпавший с днем общезаводской получки, в перерыв мои работяги пригласили отметить мое назначение, пусть временное "стаканчиком". (Спиртное было под строжайшим запретом, проносили в грелках, кидали "спутник" через забор в условленном месте и другие хитрые способы доставки.). Естественно я воспротивился, но мои работяги, в основном бывшие фронтовики возмутились: " Не уважаешь рабочий класс?" Короче сломали, принял стакан. А тут как тут дежурный диспетчер завода, "ночной директор". "Рабочий класс", все, как один, заявили, что это я, их начальник организовал пьянку. На следующий день был вызван к секретарю парткома, а он на заводе был на правах райкома партии, т.е. имел ооочень широкие полномочия. Шел, как на казнь, мог вылететь пёрышком из института, кандидатов в члены и вообще, жизнь могла окончиться. Секретарь долго молча смотрел на меня, потом раскатисто произнёс: "Дурррак! Кому поверил? Запомни на всю жизнь с ними разговоров быть не может. Они нас ненавидели и будут ненавидеть. Только давить и угнетать! Уяснил? Пошёл вон, сопляк!". Не поверил своим ушам, но секретарь жестом указал на дверь. Я знал, что он прошёл и фашистский концлагерь и наш гулаговский, но такого ожесточения в его речи не ожидал, видимо у него были основания так говорить. Может быть не совсем в тему... . | |
Прочитал. Первое ощущение– сильнейшее презрение к секретарю. Ему, фронтовику негоже говорить так. Работяги разные бывают. Мои, на телевидении меня уважали и побаивались одновременно. Уважали, потому что "пахал" с ними на равных и платил всегда и много. Один даже отрезал на станке два пальца, делая срочную работу, пришлось платить и за это. Никогда не стучал, просто вычёркивал из телефонной книжки и не брал на следующую работу. Я не знаю, что они говорили "за глаза", но внешне отношения были отличные. Никогда с ними не пил. А по теме рабства. К сожалению, эта глубоко скрытая в подсознании каждого человека сущность. Иногда "синица в руке" заменяет "журавля в небе". Трудно жить без уверенности в завтрашнем дне, и приходится соглашаться на рабские условия труда, особенно, если есть семья. Но быть подлецом даже рабу непозволительно. | |
Продолжая тему. Гораздо хуже проявлялись деятели искусства. Сплетни, доносы, стукачество, чтобы убрать конкурента. А у меня вообще доходило до парадоксов. В театры меня приглашали, как правило, с режиссерами, и главные художники обычно были тоже инициаторами. После премьер, поклонов, цветов, прессы и моря шампанского у всех гл. художников появлялось непреодолимое желание выпереть меня из театра под любым предлогом. Вот она рабская сущность! Один даже заманил в компанию и с огромным детиной и пытался заставить написать заявление. Обошлось без кулаков. Фигвам! Больше того, оформил с известным московским режиссером спектакль "Идиот" по Достоевскому, который занял первое место в России. Главный запил. Но я его пожалел и уехал на Высшие стажёрские курсы в Москву. Жалко таких. Хороший человек, недавно умер. Другой решил "утереть нос", нанял макетчиков и заперся с ними в живописном цехе. Три недели они ваяли вариант оформления, которое должно было сравнять мой проект с г…. Худ. совет выбрал вашего слугу. Я виноват? Хороший был человек и художник, умер через месяц. Кстати, жил в Тушино, около "Балтики". Вот что это? Да, трудно смириться с тем, что уже не можешь удивлять. Ну, уйди, займись станковой живописью, офортом, да мало ли чем?! Я ушёл из ТВ, будучи гл., когда в лихие 90-е пришли рвачи без образования из переферии, но продолжал, когда приглашали на отдельные проекты. А в 2000-м понял, что окончательно не догоняю и ушёл полностью в оформление массовых зрелищ. И не пожалел. Моему "рабу" часто бывало страшновато перед неопределённым будущим, но Господь всегда был рядом. | |
Попалось в сети вот такое страшное фото, от которого сразу пахнуло бедой.
Подпись под фото: Оползание озера Светлояр. Скачал и когда стал уменьшать размер, то в окошке программки автоматом выскочило - высота 666 пикселов. Час от часу нелегче! Полез в интернет и нашел: Рассказывает настоятель Православного прихода в честь Владимирской иконы Божией Матери села Владимирское протоиерей Владимир (Краев). - Мы не поклоняемся ни воде, ни невидимому граду Китежу, хотя тоже обходим озеро крестным ходом. Для нас круг – это символ вечности. Мы обходим в храме вокруг купели, водим венчающихся вокруг аналоя, священники обходят круг возле престола. И здесь до середины 1960-х годов обходить озеро покаянным крестным ходом на коленях, читая «Богородицу», «Символ веры» или покаянный псалом. Это своего рода жертва, которую люди приносили, молясь о своих нуждах и бедах, точно также, как и земные поклоны. Вот уже сколько веков люди стоят на берегах озера, созерцают его природу, пытаясь понять, услышать, что оно скрывает. До сих пор их тянет в это намоленное место, где наши предки каялись, молились, просили у Господа помощи и Он им помогал. Нам известно много таких случаев. | |
для атеиста – страшное фото. Для православного – один из видов исихазма и аскезы. А цари пешком в Лавру из Москвы? А некоторые на коленях. Всё зависит от веры. Хотя есть и фанатики. Не бойтесь, дорогой друг, до Вас не доползут. Тема следующей публикации: «Где молитва, а где фанатизм?» | |
- Позвольте узнать, что вы можете сказать по поводу прочитанного. Шариков пожал плечами. - Да не согласен я. - С кем? С энгельсом или с каутским? - С обоими, — ответил Шариков. - Это замечательно, клянусь богом. "Всех, кто скажет, что другая…" А что бы вы со своей стороны могли предложить? - Да что тут предлагать?.. А то пишут, пишут… Конгресс, немцы какие-то… Голова пухнет. Взять все, да и поделить… Потрудиться (от слова труд), а не поработать (от слова раб) мне пришлось в своей жизни во многих ипостасях..., и как подчинённому, и как рукойводителю. Выводы сделанные мной, следующие: - Куда подчинённого не целуй, у него везде ж...па. - Каждый суслик, в поле - аграном. - Кто тащит, на того и грузят... - Больше всех в колхозе работала лошадь, но прядсядателем так и не стала. | |
у меня нет такого опыта, как у Вас. В конце карьеры за меня это делали помощники: директора и завпосты. | |
Мне до конца карьеры.... как до встречи с безносой... Может быть и я буду осчастливлен... | |
За окном такой пейзаж как-будто человек где-то под Москвой за грибами едет... | |
Не моё... но о родных местах. Вспомнился забавный случай со срочной службы. Служил я в 98й Воздушно-десантной дивизии в Болграде и все два года провёл в сборной по парашютному спорту. А сборники были прикомандированы к Отдельному батальону десантного обеспечения, вернее стояли в нём на довольствии. Старшим поваром в батальонной столовой был весьма колоритный персонаж, которого все уважительно звали «Михалыч», по батюшке то бишь, хотя он был наш ровесник. Просто родом он был из многодетной старообрядческой семьи, откуда-то из дебрей Архангельской области. Из такой глухомани, что как он сам говорил, слегка «окая»: «До нас добираться день на вертолёте, потом два дня на вездеходе и неделю пешком». В общем вырос в суровости домостроевского быта и «Страхе Божьем», не смотря на бушевавший в Стране атеизм. Постоянно носил нательный крест и свято чтил все Православные праздники, о многих из которых мы в те времена даже и не слышали. Чего это ему стоило в Советской армии, а тем более ВДВ, лучше и не вспоминать – у замполита он был в самом чёрном списке. И вот наступает апрель 1988 года, а с ним и Православная Пасха, в одно из воскресений. А дежурным по батальону, наверное из козней нечистой силы, заступает сам замполит, а замполит в батальоне был из тех, про кого говорят: «Без Бога в душе, без Царя в голове» - типичный продукт Марксистско-Ленинского мировоззрения. Итак – картина маслом: Воскресный завтрак, батальон с плаца, под строевую песню топает в столовую. Бойцы заходят, рассаживаются и приступают к приёму пищи. И тут начинается всеобщее довольное ликование и приколы – Яйца то, на столах (а их по нормам ВДВ – по два на душу), крашеные, соответственно коричневым и зелёным цветом. Да и каша гречневая сварена на совесть – с изрядным количеством тушёнки и сливочного масла. А на буханки хрустящего белого хлеба намазан гоголь-моголь, как на куличи. Ну, все Михалычу респект выражают, гудят одобрительно, пасха однако. И тут заходит дежурный замполит, для самоличной дегустации пищи. Заметив весёлое возбуждение личного состава, произносит хвалебную речь о достойном состоянии боевого и политического духа бойцов, после чего важно шествует к своему столу. Начинает аппетитно уплетать кашу, ничего не заметив, съедает коричневое яйцо и приступает к очистке второго – зелёного. И тут до него доходит, что не по уставу как-то зелёные яйца, вроде в природе они какого-то другого цвета должны быть. Вопросительно повернувшись, замечает на столах коричнево – зелёную скорлупу и задаёт вопрос «а чё это с яйцами?». Тут кто-то из бойцов возьми и брякни: «так ведь пасха, Христос воскрес!». Лучше бы он сказал, что Рейган умер. Политрабочий секунд десять переваривал информацию, растерянно моргая, потом вдруг покраснел и захрипев, как от удушья, стал вертя головой ослаблять галстук и бормотать, что-то типа: «отравили суки!». Наверное ему в голову пришло то же самое, что ортодоксальному иудею, съевшему некошерную пищу, типа сгубил Марксистско – Ленинскую душу. Затем, вдруг выхватив из кобуры табельный пистолет, он помчался в варочную, поняв, откуда возник «опиум для народа». Весь л/с кинулся к раздаточному окошку, смотреть сцену расправы. | |
